Казалось, мои слова падают в пустоту, но я надеялась, что Макс меня слышит. Наконец, он снова взял мою руку, и потащил к машине. На этот раз в полном молчании. Впрочем, я и не хотела больше разговоров. Они были не нужны.
Мы вошли в квартиру, и я стянула с себя отсыревшую куртку. Разувшись, прошла в свою комнату, понимая, что вот он, конец. После нашего разговора, Макс не проронил ни слова, и я чувствовала, насколько он уязвлен. Приняв душ, я разделась и залезла под одеяло, следя за светом пробивавшемся из-под двери, прислушиваясь к его шагам. Он так и не пришел в мою комнату, что меня не удивило.
Проснувшись рано утром, я увидела свет в соседней комнате, и, войдя туда, поняла, что Пахомов так и не ложился. Он сидел в кресле, смотря перед собой, словно его мысли были отсюда далеко.
— Макс, — шепнула я, подходя ближе и приседая перед ним на корточки. Он перевел взгляд на меня, вопросительно приподняв бровь. Что же, уже хорошо. Значит к контакту он готов, — что происходит?
— Эти люди вышли на меня после побега. Предложили сделку — я приношу им камень, а она возвращают мне мою жизнь.
— И ты согласился? — тихо спросила я, понимая, что все намного хуже, чем я предполагала, и, похоже, что Странник принесет нам еще немало неприятностей.
Он кивнул, впрочем, я уже догадалась.
— Ты можешь им доверять? — я почувствовала, как страх тонкими щупальцами вползает в душу.
— На них работал мой отец. Когда-то он их кинул, бросил нас с матерью и исчез на долгие годы. Теперь они хотят получить то, за что заплатили много лет назад.
— Что же, значит, нужно поскорее им его отдать, — я пожала плечами.
— И ты бы не хотела оставить его себе? — он улыбнулся одними губами.
— А ты бы мне это позволил?
Он коснулся подушечкой большого пальца моих губ, и я непроизвольно потерлась щекой о его руку, крадя у судьбы минуты близости с мужчиной, который совершенно неожиданно стал для меня очень важным.
— Отдай им этот чертов камень и давай все забудем.
Он положил ладонь мне на затылок, в его глазах была непреклонность и какая-то растерянность, словно он не мог решить, что делать со мной дальше:
— Я не собираюсь ничего забывать, — грубо сказал он, и резко меня отпустил.
Была ночь, подъезжая к месту, Макс выключил в салоне свет и посоветовал мне залечь на заднее сидение.
— Неужели все так плохо? — с нервным смешком удивилась я.
— Я не хочу, чтобы они знали, что здесь есть кто-то еще. Раз уж ты захотела поехать, и единственным способом тебя остановить было оглушить и связать, а мы все это уже проходили… Короче, делай то, что тебе говорят, или я разворачиваюсь, и везу тебя домой.
Смирившись с подобным проявлением тиранства, я вздохнула, всем своим видом демонстрируя покорность и смирение с судьбой. Макс прикрыл за собой дверцу, и темной тенью скользнул в переулок, где была назначена встреча. Я выждала несколько минут, и последовала за ним, понимая, что если меня поймают, мне не поздоровится. По крайней мере, в случае с Максом.