– Боюсь, не совсем. Подобные схватки отнюдь не выглядят как изящное столкновение двух благородных рыцарей. В жизни это жестокий, кровавый и безжалостный бой, который частенько заканчивается смертью одного из противников, а иногда бывает так, что гибнут оба. К тому же надо быть готовыми к тому, что ты огребешь кучу ран и порезов. К чему я это говорю? Не хочу утомлять тебя подробностями, но я стала выигрывать этот бой, и Рову это здорово разозлило – иногда она теряет контроль, выходит из себя, и тогда срывается, может наделать глупостей... В общем, она распорола мне щеку ножом, причем рана была немалых размеров...

– Но ты же сказала, что нож был затупленный!

– Верно, только у каждого из нас в Школе было свое, личное оружие, к которому мы привыкли. Это утверждение в полной мере относится и к ножам – у каждого из нас их было несколько... Однако Рова решила схитрить, и пошла на небольшой обман – заточила учебный нож у самой рукояти. Могу только предполагать, для чего ей это было нужно... Пусть заточенный участок лезвия был совсем небольшим, но мне этого вполне хватило.

– И что было дальше?

– Учитель Хилс, который наблюдал за нами, сразу же остановил бой – он сразу понял, в чем тут дело, забрал нож у Ровы и одним махом распорол ей щеку точно так же, как она мне. Скажешь, жестоко? Нет, это просто такие суровые нормы обучения, так сказать, наглядный пример наказания за допущенное нарушение и попытку обмана. Если уж на то пошло, то у каждого из учителей свои педагогические приемы. Кроме того, в Школе было правило: ученики всячески должны избегать травм лица, ведь те же шрамы могут служить одной из тех примет, по которым впоследствии неприятель сумеет вычислить элинейца.

– Но у многих элинейцев хватает шрамов как на теле, так и на лице.

– Верно, только они получены уже после того, как те покинули школу. Тогда уже человек отвечает только сам за себя... Так вот, пока мы с Ровой стояли, в испуге и растерянности зажимая раны на лицах, учитель сказал, что так будет с каждым, кто вообразил, будто он тут самый умный и хитрый. Ну, а потом он успел залечить наши раны – ты лучше меня знаешь о таких вещах.

Сейчас ни у меня, ни у Ровы на лице нет даже намека на шрам, что непосвященному человеку, знай он о подобном ранении, могло бы показаться совершенно невозможным делом. Правильно: после обычного лечения на теле обязательно остается шрам, но существует еще и особая лечебная магия, и многие из учителей Школы обладают умением лечить полученные ранения, правда, залечивать раны так, чтоб не оставалось шрамов – на это способны лишь единицы. Кроме того, тут имеется одно крайне важное условие: для того, чтоб после магического лечения на человеческом теле не осталось даже намека на шрам – для того надо успеть заживить рану в течение семи минут после ее получения, а иначе, увы, от шрама тебя ничто не избавит.

Помнится, тогда, на школьном дворе, учитель Хилс начал с того, что первым залечил мою рану, а уж потом взялся за излечение Ровы. Она, конечно, помалкивала, но я видела, что ей страшно – минуты текли слишком быстро, и Рова боялась, что учитель не успеет уложиться в отведенное для излечения время... По-счастью, все закончилось хорошо, произошедшее стало хорошим, и весьма наглядным уроком для всех учениц Школы Элинея, а что касается Ровы... Скажем так: случившееся не породило в ее душе большой любви ко мне...

– Н-да... – проворчал Грег. – Не понравилась мне твоя школьная знакомая, еще та змея. Понимаю твои чувства, и могу сказать только одно – постарайся забыть об этой особе, и чем быстрей ты это сделаешь, тем будет лучше. Заодно выкинь из головы все то, что она тебе наговорила...

Ох, если бы это можно было так легко сделать! Как это ни досадно осознать, но некоторые неприятные воспоминания она во мне пробудила, а ведь я была уверена, что давно спрятала их в самых дальних уголках своей памяти....