Где-нибудь в районе Бордо или даже в долине Луары «Красным замком» мог бы называться изысканный загородный домик. Но нормандский Шато-ля-Руж являл собою классический образец мрачного средневекового замка, с двумя башнями, соединенными зубчатой стеной. В лунном свете гранитные блоки обретали оттенок засохшей крови. Замок вздымался на вершине холма, рядом с иззубренными развалинами другого, гораздо более старого, — точно такой, каким видел его Джон на картине и фотоснимке.

Питер окинул массивное сооружение критическим взглядом.

— Ну что, посылаем за стенобитным орудием? Чертовски древняя крепость, надо сказать... на мой взгляд, конец двенадцатого века или начало тринадцатого. Англонорманнская, судя по виду. Французы предпочитали более изящные укрепления. Вероятно, эпоха Генриха II, но едва ли...

— Питер, хватит уроков истории! — взмолилась Рэнди. — Скажи лучше, с чего ты взял, будто мы сумеем незамечеными взобраться на эту стену?

— Я, — уточнил Марти, — никуда не полезу!

— Ничего сложного, — восторженно уверил их Питер. — Похоже, что за последние сто лет тут навели косметику — ров засыпали, порткулису убрали, ворота — настежь. Само собой, сегодня там будет стоять охрана. Склоны холма вычищены до самых стен — это нам тоже на руку. И, подозреваю, можно не беспокоиться насчет кипящего масла, арбалетных стрел и тому подобной чепухи со стен.

— Кипящего масла. — Марти передернуло. — Спасибо, Питер. Ты меня безмерно ободрил.

— Не за что.

Англичанин выключил фары, а у подножия скалистого холма и вовсе остановил машину. В лунном свете отчетливо просматривалась подъездная дорожка, ведущая к арке над воротами и сквозь нее, через туннель, во внутренний двор. Как и предположил Питер, ни ворот, ни решетки не было. По обе стороны дорожки были разбиты аккуратные клумбы. Очевидно, Лапорты последних двух столетий не слишком беспокоились о том, что их родовое гнездо примутся штурмовать. Однако же нынешнего графа по этому поводу явно обуревали сомнения — перед воротами стояли двое вооруженных часовых в штатском.

— Солдаты, — заключил Питер, присмотревшись. — Французские. Полагаю, легионеры.

— Ты же не можешь это утверждать твердо, — укорил его Марти. — Опять строишь из себя шпиона-супермена.

— Аи contraire, топ petit ami[21].Армия любой страны имеет свои традиции, действует по своим уставам — все это сказывается на манерах и привычках. Американские солдаты берут винтовку к правому плечу, британские — к левому. Солдаты разных стран по-разному маршируют, встают по стойке «смирно» или «вольно», отдают честь, попросту шагают и останавливаются, да и вообще ведут себя. Любой ветеран с первого взгляда определит, чьи инструкторы тренировали армию какой-нибудь страны «второго» или «третьего мира». Так что, малыш, это французские солдаты, и ставлю все бочки в здешних погребах — из Иностранного легиона.

— Павлин! — раздраженно пробурчал Марти. — Даже по-французски говорить не можешь!

Усмехнувшись, англичанин двинул машину вперед, по огибавшему замок извилистому проселку.

— Смотрите! — воскликнул Джон. — Там, наверху!

На верхней площадке приземистого барбакана стоял вертолет — лопасти винта высовывались из-за каменного венца.

— Держу пари, так Шамбор с Боннаром и добрались сюда от самого Гренобля! А если учесть часовых, присутствие Лапорта и боевиков «Щита полумесяца», вынюхивающих что-то в округе... готов поспорить, что ДНК-компьютер здесь.

— Здорово, — пробурчала Рэнди, глядя, как плывет мимо каменная громада. — Осталось только забраться внутрь.

— С нашим оборудованием... — Джон окинул склон взглядом. — Пожалуй, справимся. Питер, сюда.

Англичанин свернул с дороги, заехав в заброшенный старый яблоневый сад. Еще несколько минут машину подбрасывало на ухабах, пока Питер не остановил ее напротив невысокого бугра на крутом склоне — здесь отвесная стена была ниже всего. Трое агентов вышли из машины. Питер молча взмахнул рукой, указывая. В лунной ночи медленно двигались над парапетом голова и плечи часового.