Я кивнула на коридор. Женька выглянула и растерянно спросила:

— Это то, о чём я думаю?

— Я что, телепат? О чём ты думаешь?

— Это папины сыновья. Чего только двое? Где третий?

— Папа исчез. По ходу, слился, но точно мы пока не знаем. Мальчики пока поживут у нас.

Женька смерила меня недоверчивым взглядом, потом в глазах её блеснуло ехидство, и сестра огляделась:

— А где собаки, кошки? Где блохастые подобранцы? Не могла же ты начать сразу с крупного, надо было потренироваться на мелком!

— Евгения!

— Что Евгения?

— Никогда не думала, что ты… такая…

— Какая такая, — пробормотала Женька, смешавшись. Видно, поняла, что перебор вышел.

А я вынула из шкафа стопку чистого постельного белья и сунула ей:

— Перестилай. Мальчики будут спать в моей кровати. А я на диване.

— Да ладно, что я, зверь, что ли, — буркнула сестра, укладывая бельё обратно в шкаф. — Куда ты своего красавчика уложишь на диван? Он же его сломает.

— Какого ещё красавчика? — я резко повернулась и подозрительно глянула на сестру. — Кузю, что ли?

— Ага. Ненаглядного Кузеньку.

— Который, между прочим, помог, когда я тебя искала, который мне работу нашёл, и вообще!

— Всё, Юлька, всё! — Женька здраво оценила ситуацию и бросилась с обнимашками. Стиснула меня в объятиях так, что дыхание перехватило. Она всегда так делала, когда я сердилась… И сразу же переставала сердиться. Так и сейчас.

— Ай, иди уже, — пробурчала я довольным тоном. — Пойду ужин разогрею.

— Я привезла банку помидоров, — сообщила сестра.