Намертво забыв куплет из песни, Рикашьянамас вошла в мыслепространство и запросила последнюю информацию по миру Лэнг. Бегло ее просмотрев – изумленно крякнула. Книжка Лоаллы и правда сильно устарела.

Особенно насчет списка архидемонов. Он очень сильно сократился.

- Пазузу, у меня для тебя две новости, - сказала она, оторвавшись наконец от кэ-ока. – Плохая и очень плохая.

- Начни с плохой, - донеслось из шкатулки.

- Ты больше не предпоследний в списке архидемонов. Ты последний.

- Гелал сдох? – равнодушно спросил Пазузу. – Ну и хер с ним. А очень плохая новость какая?

- Он там не единственный у вас сдох. Почти все сдохли. От Лэнга вообще мало что осталось. Там у вас недавно война большая была, катастрофы всякие природные, переворот, массовая гибель аристократов... из архидемонов уцелели только ты и еще двое.

Пазузу издал странный звук. Приглушенный... сначала Рикашьянамас показалось, что это всхлип. Но потом она поняла, что архидемон смеется.

Громко, радостно смеется.

- Что это ты? – удивилась Рикашьянамас. – Ты что, не огорчен? Твой мир погиб.

- Я знаю, - довольно ответил Пазузу. – Мир погиб, Йог-Сотхотх погиб… да все, кого я знал, погибли! Как же здорово. И знаешь, что лучше всего?

- Что?

- Что я – единственный, кто всего этого избежал. Как и должно быть. Как же все-таки вовремя я оттуда свалил!..

- Хочешь сказать, что ты спасался в этом ковчежце?

- Что?.. Да! Да. Это был мой план.

- Эээ… а почему ты тогда закинул его в необитаемый мир без возможности выбраться самостоятельно?

- Ладно, - неохотно признал Пазузу. – Это не было моим планом. Но это могло бы им быть – с соответствующими ремарками. Я просто не предусмотрел парочку деталей.

Рикашьянамас покачала головой. Нет, кем бы ни был этот демон в шкатулке, он точно не гохеррим. Вообще не похож. Даже самый гнусный демон-воитель не станет радоваться, если погибнет Паргорон. Зубы Древнейшего всегда были самой надежной опорой этого мира.

- А кто там те двое, которые выжили кроме меня? – спросил Пазузу как бы невзначай.

- Ктулху и Носящий Желтую Маску, - снова заглянула в кэ-око Рикашьянамас. – Тебе эти имена что-то говорят?