Королева оказалась все еще красивой женщиной лет сорока, подтянутой и невозмутимой; платье воронова крыла удачно контрастировало с бледным золотом волос и добавляло мистической глубины темно-зеленым глазам. Едва увидев ее, я окончательно перестала понимать, почему Его Величество потянуло налево, — но дело было даже не в этом.

Все три принца выглядели практически точными копиями матери. Сходство так бросалось в глаза, что общие с отцом черты отходили на задний план; только если долго всматриваться, всплывали неуловимые признаки близкого родства и с сидящим рядом мужчиной. Но, должно быть, вопросов на эту тему Ее Величество слышала предостаточно, — а пялиться на августейшую семью скромной жрице точно не пристало.

— Сестра Мира, я счастлив приветствовать вас на своем приеме. Надеюсь, вам здесь понравится, — пророкотал король и замолк. Его супруга тонко и как-то очень неприятно улыбнулась.

Рино выпрямился с ничего не выражающим лицом, будто и не ждал, что отец поприветствует и его тоже. Я поднялась и с легким разочарованием оглядела этого, несомненно, умного и расчетливого, но в чем-то неописуемо тупого короля. Кажется, его непредвзятое отношение к сыну не выходило дальше дверей кабинета.

— Не заморачивайся, — сразу сказал ищейка, когда мы, расшаркавшись, отошли от подножия трона. — Это нормально. Значит, кто-то из делегации уже прибыл, и озвучивать мое происхождение не стоит.

Я промолчала. Не мое дело. Хотя мне бы на его месте было обидно.

— Идем, — Рино встряхнулся и потянул меня за руку, на глазах превращаясь в натурального носорога, увлеченно волочащего прямиком через толпу случайно зацепившуюся жрицу. — Познакомлю тебя с главным источником дворцовых сплетен. Он же — второй подозреваемый.

Откровенно говоря, я предпочла бы познакомиться с бокалом шампанского, но в итоге мы не дошли ни до того, ни до другого.

— Подозреваемый? Неужели очаровательной леди интересны тривиальные дела Сыска?

У некоторых людей потрясающая энергетика. Я еще не обернулась, а глухое белое платье уже показалось мне излишне облегающим и откровенным, и по обнаженной шее будто бы горячий ветерок прошел, да и Рино мгновенно набычился так, что лично я бы на месте ри Кавини немедленно ретировалась, поминутно извиняясь. Но пробрать самого графа было значительно сложнее.

— Почтенная сестра, — выдохнул граф, изловив мою свободную руку и выверенно наклоняясь к запястью, предусмотрительно прикрытому широкой манжетой из золотистого шелка.

Я виновато покосилась вниз, на темноволосую макушку, осознавая, что до «почтенной» меня еще воспитывать и воспитывать. Если над сворованной простыней Рино просто посмеялся, то за ободранную стену обложил по матушке и стребовал обещание вернуть обшивку сегодня же вечером. Я упиралась — после надругательства над спальней платье начало мне нравиться — но пришлось уступить. Да и, в конце концов, куда мне его еще носить?

— Могу ли я рассчитывать, что вы подарите мне вальс? — граф ри Кавини сыто улыбнулся, как будто он там не воздух над моим запястьем целовал, а вскрыл зубами вену и выхлестал грамм триста свежей крови. Впрочем, чувствовала я себя очень похоже.

— Не можете, — спокойно ответил Рино, отработанным жестом подтаскивая меня поближе. — К счастью, я вас опередил.

Капитана второй раз за последние полчаса попытались испепелить взглядом, и впервые на моей памяти он ответил тем же. Получилось внушительно — надо полагать, гены сказывались. Во всяком случае, ри Кавини насупился и отступил на полшага назад, не преминув, впрочем, повысить ставки:

— В таком случае, котильон?

Как раз-таки котильона на мне не было — фасон платья не располагал, — и я едва об этом не сообщила, прекрасно понимания, что, если ищейка снова вклинится, пойдут клочки по закоулочкам. Но тут — как по заказу — мое левое запястье обхватили сухие теплые пальцы, и хорошо поставленный баритон произнес:

— Увы, граф. Танцами очаровательных леди не разбрасываются, — а посему котильон я вам не уступлю, — нейтрально улыбнулся третий принц Ирейи.

Его появления оказалось достаточно, чтобы ри Кавини, спешно пробормотав извинения, скрылся с горизонта, оставив нас троих недоумевать — и чего ему этот котильон вдруг занадобился? Впрочем, один вариант у меня был — и какой-то очень неприятный.

— Кажется, меня сочли приближенной к вам особой, Ваше Высочество, — невесело усмехнулась я. — И вы только что упрочили подозрения господина графа. Теперь он мне точно проходу не даст.