— Кать, уроки начинаются в половину девятого.

— Так это уроки, а у меня сви-да-ние! — заявила дочь.

Саша как услышала, так и села обратно на постель.

— Какое свидание в семь утра?

— Романтическое. Это вы с Музой и Стейш одинокие и самодостаточные, а у меня Костик некормленый. Вот! — продемонстрировала прозрачный пакет с криво нарезанными бутербродами. На которые, кажется, ушел весь сыр из холодильника. — Я спешу!

— Как скажете, ваше высочество, — рассмеялась горе-мать и принялась собираться.

Что ж, хоть у кого-то в их доме с личной жизнью всё в порядке. Ровно одна четвертая семьи счастлива в отношениях, а то, что от этих отношений все учителя волком воют — нет в жизни совершенства.

Как хорошо, что совсем скоро они с Катей переедут в свою квартиру и в школу дочка сможет ходить пешком. Всего пятнадцать минут и она в школе, еще десять и Саша на работе. Слава Захару Креспо за то, что он разместил офис своей компании не в центре города, а в скромном районе рядом с небольшим городским парком. Иначе о квартире рядом с работой ей пришлось бы только мечтать.

Мысли о скорых переменах и приличная доза аспирина подняли настроение.

 В квартире стояла блаженная тишина: Катюша с уже переделанными хвостиками переписывалась со своим голодным мужчиной, Стейш уже уехала на тренировку, а Муза благополучно отсыпалась — богема всегда спит до обеда.

Саша наклонилась, чтобы застегнуть сапоги, и поморщилась, вступило в спину и снова в голову. Всё-таки в тридцать ночные загулы — это подвиг. А ночные загулы с такими физическими упражнениями просто мазохизм.

— Кать, идем? 

— Неа. Раздевайся мам.

— Что?

— Костик оказался козлом, как и все мужики. Свидание отменяется. Хрен ему, а не мои бутерброды!

— Катя! — рыкнула Саша, призывая дочь не выражаться. Ох уж эта Стейш со своим хреном или с чужим, это с какой стороны пощупать. Но Катюхе в любом случае еще рано, поэтому нечего!

В конце концов, она девочка из приличной семьи. Да, из трех мам. Да, вчера две из них ходили на очень неприличную тусовку для взрослых. Да, одна из них вела себя очень неприлично. Но это было вчера. А сегодня — они приличная семья!