Глава 14

Но сказанного слова не воротишь. Мне аукнулась и дерзость с Дианой, «умничанье» с Верочкой. Эти разные, как коровья лепешка и эльф, девушки, кажется, решили основательно подружить против меня. Не думаю, что Диана смогла бы так быстро найти на меня управу. А вот с подачи «подружки» – очень может быть.

Только я покормила Ладушку и отправила ее к Сергею на «Веселые старты», как у меня завибрировал телефон. «Управдом» – так я обозвала в контактах Орехова, нашего управляющего – немедленно требовал к себе.

Опять вокруг хозяйского Данечки хороводы водить? Вздохнув, я побрела в кабинет начальника. Где застала «подружек».

– Вот! Она! – Диана ткнула в меня наманикюренным пальцем и нацепила на лицо маску оскорбленной невинности.

Логично, что она это не он. Но какого черта? Верочка смотрела в пол, смущенно теребя край форменной рубашки.

– Мила, – словно сам Зевс, рыкнул Орехов. – Ты что себе позволяешь?

– Уточните, пожалуйста, – тихо попросила я, уже сообразив, о чем речь.

– Ты оскорбила гостью, набросилась на нее с кулаками! Ты в своем уме? – продолжал гневаться управляющий.

– И не думала. Даже не сказала ни одного обидного слова, – попыталась возразить, но, похоже, мое мнение здесь никого не интересовало.

– Верочка свидетель. Ты оскорбила нашу гостью и ударила. У тебя есть два варианта. Либо ты публично извиняешься перед Дианой Петровной, либо я тебя увольняю за дискредитацию имиджа отеля, который тебя, между прочим, приютил.

В виски мощным резким толчком ударила кровь. Я знала, что люди способны на многое. Но каждый раз, столкнувшись с подлостью или несправедливостью, я впадала в ступор, превращаясь в застывшего суриката. Мой мозг не может принять это. И каждый раз я испытываю настоящий шок, хотя, кажется, уже жизнью много раз ученая.

Но сейчас это было через край. Одно дело мелкие, досадные пакости, другое – публичное унижение. Я с трудом сглотнула комок, подступивший к горлу, и из последних сил удерживала слезы. В носу противно щипало. Ну как они могут так вывернуть все?!

– Как вы себе это представляете? – сдавленным голосом спросила я.

Диана хмыкнула, презрительная гримаска мелькнула на ее лице, и оно снова приняло выражение поруганной добродетели.

– Берешь микрофон, в ресторане, как ты обычно сообщаешь о предстоящих мероприятиях. И говоришь. «Дамы и господа! Минуточку внимания! Я хочу извиниться перед Дианой Петровной за свое неподобающее поведение. И признаться в том, что вела себя аморально и вешалась на чужого мужчину». Делов-то?

Она задрала подбородок, очевидно, гордясь, что придумала такую изощренную месть. А я просто представила эту картину со стороны. Да кому я нужна со своими признаниями? Люди пришли в комфортной обстановке поесть, послушать нашу скрипачку Машу, но никак не за отрицательными эмоциями.

И хоть меня трясло от возмущения, против воли я чуть не рассмеялась. Месть так всем «местям» месть! От идиотизма этого предложения у меня чуть челюсть не отвисла.

– Вы пересмотрели фильмов про американские школы? – не сдержалась я. – Это там только подростков вынуждают делать всякие дурацкие признания. Вы серьезно думаете, что это не нанесет вреда имиджу отеля?

Я в упор посмотрела на Орехова, который краснел, покрывался потом, понимая, что я права. Но с другой стороны, была гостья, которая однозначно жаждала моей крови. Он находился между двух огней, и не знал, как поступить.