Всякие звуки в трубке прекратились и Дмитрий ошарашенно отнял её от уха. В ту же секунду погас свет.

Мужчина осторожно положил трубку на стол. Теперь ему стало ясно, что за дверью притаился человек. И этот человек замыслил недоброе. Иначе, на кой дьявол он перерезал все провода?

Ужас обнял Дмитрия и он почувствовал невероятное желание помочиться. Переступая с ноги на ногу, Селезнёв побрёл вдоль полок с продуктами. Что ему делать? Кто его атакует? Что ему нужно? Деньги? Чёрт возьми, это — даже смешно! Все местные знали, что много здесь не взять. Или это — чужаки? А это рычание в кустах и когти? Голова Дмитрия разрывалась от вопросов, как его мочевой пузырь, от выпитой жидкости.

Мысль, мелькнувшая в его, затуманенной алкоголем, голове, стала настоящим озарением, это — наркоманы! Те самые, обдолбанные типы, которых часто показывают по ящику. Становилось понятным всё происходящее: смесь звериного и человеческого, рычание и невероятные удары, отрезанные провода.

Но, получив разумный ответ, Дмитрий не успокоился: мало знать, что у тебя за стеной укуренный психопат, надо ещё как-то спасти задницу.

Загрохотали жалюзи на окнах и зазвенело бьющееся стекло, отчего Селезнёв вздрогнул и рванул в сторону от окна. Опять грохот металла и звон. Неизвестный пытался ворваться внутрь и действовал весьма решительно. Потом раздался дикий рёв и Дмитрий присел, ощущая, как самопроизвольно опустошается мочевой пузырь. Да неужели какой-то человек, пусть и невменяемый наркоман, способен издавать такие звуки?

Страх окончательно очистил затуманенные мозги и мужчина вспомнил про охотничье ружьё, которое хранилось в сейфе у кассового аппарата. Периодически Дмитрий доставал его и стрелял по пустым бутылкам, а иногда даже пытался подстрелить увёртливых лисиц. С бутылками, правда, получалось намного лучше.

Дмитрий, едва не на четвереньках, направился в сторону кассы. В полной темноте помещение совершенно преобразилось, отчего Селезнёв то и дело задевал за непонятные углы и спотыкался о какие-то ящики. А стойки с товаром так и вовсе превратились в настоящий лабиринт, полный тупиков и замкнутых секторов.

Грозный рёв у чёрного входа подстегнул паникующего человека и тот свалил последнюю стойку, таки прорвавшись к вожделенному сейфу. К счастью, дверца оказалась не заперта и Дмитрий рванул оружие на себя, больно стукнув прикладом по колену. Хуже другое: вытаскивая ружьё, он зацепил коробку с патронами и те покатились по полу, оглушительно звеня в наступившей тишине.

— Твою же мать! — пробормотал Селезнёв и опустившись на колени, принялся шарить под стойкой, отлавливая шустрые цилиндры, — Да где же вы, черти…

Тишина вновь взорвалась рёвом и звуками тяжёлых ударов по двери чёрного хода. Очевидно, неизвестный, во чтобы то ни стало, решил ворваться внутрь.

Пробормотав нечто, непонятное и самому, Дмитрий вогнал патроны в стволы и сунул несколько штук в карман штанов. Не успел он проделать эти операции и подняться на ноги, как рухнул холодильный шкаф, опертый на дверь. Сквозь треск ломаемой двери, донёсся торжествующий рёв нападающего. Оглушительный вопль усилился и заполнил небольшое помещение.

— Я тебя кончу, урод! — завизжал Дмитрий и направил оружие в сторону чёрного входа, — Писец тебе!

Ружьё дважды громыхнуло и в свете вспышек, мужчина разглядел огромное тело, рвущееся внутрь, сквозь жалкие остатки двери.

Селезнёв заверещал и со всех ног бросился к главному входу, позабыв, от ужаса, что он совсем недавно закрыл его на все запоры. Лишь ударившись о металл, мужчина немного пришёл в себя и попытался справиться с замками. Однако ему сильно мешало ружьё, в которое намертво вцепились пальцы.

Позади послышались тихие шаги невидимого врага. Времени на открытие замков уже не оставалось. Селезнёв повернулся и сделал попытку зарядить оружие. Пальцы дрожали, как от сильнейшего похмелья, поэтому патроны выскользнули из руки и упали на пол.

— Я до тебя доберусь, — едва не плача, бормотал Дмитрий и хлопал ладонью, — Доберусь, сука ты такая!

Во мраке послышался странный звук: нечто среднее между рыком и смехом. После этого ружьё с силой выдернули из рук ползающего мужчины, а его самого мощным рывком вздёрнули над землёй. Нечто огромное и сильное сжимало жирную шею человека и обдавало его зловонным дыханием.

— Пожалуйста, — бормотал Селезнёв, ощущая, что обмочился ещё раз, — Не убивай, пожалуйста! Я все отдам! Всё, что есть…

Дмитрия с такой силой швырнули в стену, что затрещал позвоночник. Потом тёмная тварь склонилась над упавшим человеком, заслонив остатки света, падающего из разбитых окон. Жуткая боль пронзила живот мужчины, и он попытался закричать, но вопль захлебнулся в потоке крови, хлынувшей изо рта. Селезнёв ещё успел ощутить, как острые клыки впиваются в его плоть, разрывая на куски. Потом боль начала отступать во мрак.