– Наверняка слышал где-то про это пророчество. И потом, он ведь о своем истинном происхождении, уже забыл. Слишком мал был когда попал сюда. А имя графа Ромейского у всех на устах. В сожалению он оказался весь в своего настоящего отца! Что с него взять? Плебей! Такой же наглый, напористый, как и Нестор. Каюсь, этого я тогда не предусмотрел, принимая его в орден. Кровь купеческая взыграла. Она-то его и заставила фирму организовать. Вы хоть одного истинного графа видели, который бы ударился в коммерцию?

– Ладно. Объяснения нас удовлетворили, но вашу судьбу будет решать Великий Магистр.

До Кевина и Люка донесся осторожный стук, затем скрипнула дверь.

– Что тебе, Клавдий? – раздраженно спросил Пий Семнадцатый, – не видишь, я занят?

– Извините, святой отец, – смиренно ответил кастелян, – но я не к вам. У меня срочное сообщение для вашего гостя.

– Говори, – приказал посланник господина.

– ЗОРРО уже здесь. Он и сопровождающий его рыцарь заказал девочек. Их надо срочно доставить в келью Кевина.

– Отлично!

– Будем ставить засаду в монастыре? – смиренно спросил кастелян.

– Ни в коем случае! – рыкнул посланник Великого Магистра, – он должен сделать здесь свое дело, а девочки… как удачно! Их задача будет выманить этого ублюдка из монастыря. Но только тогда, когда он будет с артефактом! Вот тогда мы на него и навалимся всей мощью.

– Но почему не здесь? – внезапно проявил упорство кастелян, – из подземелий трудно скрыться, а за пределами монастыря…

– Потому что если он действительно ЗОРРО, то только ему под силу добыть этот артефакт! А если нет, то…

– То? – вкрадчиво спросил кастелян.

– То мы пройдем по его следам, перешагнем через его труп, и добудем артефакт сами!

– Как скажете, – смиренно откликнулся Клавдий.

– А вы Пий, – жестко сказал посланник, – если хотите, чтобы господин вас простил, сделайте так, чтобы ваши пьяные рыцари не мешались у нас под ногами!

– Сделаю все, что прикажете! – страстно, с придыханием ответил настоятель монастыря.

– Вот это другой разговор. Я доложу господину о вашем рвении.

Стукнула дверь.

– Если позволите, святой отец, я тоже пойду, – смиренно сказал кастелян.