— Идиот, — услышал я голос Макеева.

Но не успел я упасть, как Глагол перехватил меня и закинул на плечо. Перед глазами всё закрутилось, но я увидел множество дронов в небе, а в голове загудело от звука сирен.

А затем мой спаситель сиганул в котлован, где чинили трубы, прямо в мутную чёрную воду. Как и обещал Глагол, квартиру я покидал через окно. И тут меня поглотила тьма.

Я, кажется, немного сдох… по крайней мере, было такое ощущение после пробуждения. Болело всё, вплоть до волос и ногтей. Дышал я исключительно потому, что не дышать казалось ещё больнее. А открыть глаза стало настоящим подвигом, сопоставимым с тем, чтобы разорвать самого себя пополам.

— Очнулся? — надо мной появился Макеев с хмурой рожей. Собственно, как обычно. — Решил убиться? Тебя не смутило, что Обратная одержимость — запрещённое знание?

Вопросы полные укоризны методично вбивались мне в разум, заставляя страдать. И я не мог не то что ответить, но хотя бы заткнуть Макеева обычным мычанием. Зато он, отойдя куда-то в сторону и что-то взяв, подошёл ко мне и, подняв голову, буквально силком влил в глотку какую-то жидкость, а затем остатки вылил на тело, отчего возникло ощущение, что меня облили кислотой.

— Мне не нужен конфликт с Критиками из-за твоей смерти. Я вытащу тебя. Обещаю, ты выживешь после своей глупости, — тут же вылезло сообщение от системы: «Внимание, обнаружено воздействие Веры в 0,0842РВ». Способностей я не чувствовал, но всем сердцем желал, чтобы в этот раз иммунитет не активировался. Глагол продолжил: — Трачу на тебя причастное вино из погребов епархии со времён Чёрного Месяца. Мы когда-то им конечности отращивали. Цени раритет!

Судя по тому, что наруч и Система вновь функционируют, я довольно долго пробыл в отключке. Теперь же пытался определить своё местоположение… и не мог. Так же, как и на базе Критиков, отсутствовал сигнал. Возникало чувство, что и наруч, и его функции бесполезны. От Артефактора пришла уже куча сообщений в чат, но я, не читая, движением глаз смахнул их.

— Спасибо… — простонал сквозь силу и сумел, наконец, повернуть голову.

Первое, что увидел — как с медицинского стола, на котором я лежал, капает вино пополам с кровью. И судя по состоянию одежды, эта кровь из моих пор. Затем чуть осмотрелся и понял, что нахожусь в лазарете. Причём довольно профессиональном, судя по количеству оборудования, медикаментов и, главное, по скрежещущему по сознанию запаху стерильности. Хотя имелись и странности, и дело даже не в бутылках с вином: некоторые вещи, а также развешенные для сушки ингредиенты больше подходили для дома-музея о быте целителей.

— Теперь ты мне должен. И я потребую с тебя этот долг, юный Критик. Обещаю, — спокойно, но уверенно провозгласил Макеев, и система не преминула это подтвердить:

«Внимание, обнаружено воздействие Веры в 7,8655 РВ…» Вот тут мне стало слегка не по себе. Во-первых, от количества Веры — оно перекрывало как мою ментальную, так и духовную защиту. Во-вторых, если Критик такого калибра не сможет с чем-то справиться, то для меня это будет верной смертью. А в-третьих, и самых главных, потому что у Глагола появилась дополнительная конечность…

Но прежде, чем успел окончательно списать свою крышу в утиль, я всё же рассмотрел отросток в десяток сантиметров, торчавший из правого плеча Глагола: маленький, вытянутый, чешуйчатый в бело-синюю полоску и торчит прямо из матроски. Конечность раскрылась, и из темного нутра показался небольшой раздвоенный язычок, и раздалось шипение. А затем я заметил и блеск глаз. Это что, змеиная голова?

Стараясь отвлечься, я решил уточнить один момент:

— А кто были нападающие? И почему ты всех просто не уничтожил на месте каким-нибудь обещанием? Ты бы смог!

На меня взглянули с неодобрением, и я почему-то почувствовал себя полным идиотом. Но Макеев плюхнулся в одно из кресел, отпил из бутылки, которой меня лечил, и нехотя бросил:

— Слабости ищешь?

— Я не настолько псих… — вспомнил о своей самоубийственной выходке и решил исправиться: — Повторюсь, я пришёл не ссориться, — постарался изобразить максимально честное лицо, но мимика вызывал боль, поэтому решил добавить: — Кроме того, пуля снайпера — лучшее противодействие для любых способностей Веры.

Собеседник кивнул. При этих словах в маленьких чёрных бусинках глаз змейки промелькнул… лёгкий испуг? Как бы то ни было, но голова попыталась спрятаться за спиной Макеева.

— У всего есть ограничения. Расход Веры… Он не предсказуем, — принялся рассказывать Сергей, неторопливо подбирая слова. — Способность решает сама, без моего участия, сколько поглотить Веры.