Я забрал стилет вместе с ножнами. Всё моё снаряжение составляли простые холщовые штаны, ни тебе рубашки, ни обуви. Подобрал с пола отлетевший в угол нож, которым мучала меня Джеззара, на всякий случай забрал и скальпель с крюком.
Пыточный нож
Первый кинжал по всем статам его превосходил, но экипировать стилет я не мог – уровнем не вышел. Сунув Паучье жало в сумку, я поставил Пыточный нож в правую руку, и как по волшебству на поясе появились небольшие ножны, куда я его и засунул. После чего оттащил труп в угол комнаты так, чтобы при открытии двери вовнутрь, он как раз оказался скрыт дверью.
Снаружи моей камеры оказался небольшой коридор, прямо напротив неё - ещё одна дверь, слева и справа виднелись две камеры, схожие с моей. Сперва я пошёл к той, где точно не заточили моего невидимого собеседника. Стоило открыть дверь, как запах разлагающегося тела ударил по лицу тёплой гнилой подушкой. Сама жертва обнаружилась прикованной у стены. Полуистлевший орк весело щерился мне корявой улыбкой голого черепа. Видать, крысы попировали.
Мощные нижние клыки челюсти не оставляли в расе никаких сомнений. Набор костей, местами стянутый высохшей кожей, вот и всё, что от него осталось. Обыск не принёс никакого лута, но моё внимание зацепила надпись, сделанная кровью на полу. Похоже пленник догадался до такого же метода освобождения руки, что и я.
Короткий текст завершался отпечатком окровавленной пятерни. Интересно, что делал этот орк здесь, так далеко от своего дома.