Белка, странно посмеиваясь, медленно отступала от трупа королевы. Двое стражников схватили ее и вывернули руки за спину, обездвижив. Девушка и не сопротивлялась, понимая, что уже ничего не исправить. Из примолкшей толпы вырвался обеспокоенный Дан и спешно бросился к неподвижно лежащей девушке. Упал на колени и склонил голову на грудь сестры.

— Не дышит, — хрипло прошептал он.

— Надо перевязать рану! — воскликнул Циоан и, судорожно скинув бордовый камзол, через голову стянул рубаху, да разорвал ее на две части.

Маршал положил ему руку на плечо, словно успокаивая:

— Не надо, брат… ей не помочь.

Циоан нетерпеливо стряхнул ладонь Дана и обмотал стан Софии рубахой. Тело подергивалось в такт его движениям, словно это была лишь тряпичная кукла. Маршал вздохнул, словно сдерживая рыдание, и порывисто обнял короля, с силой прижимая того к груди:

— София мертва, — сказал он Циоану. Схватил юношу за плечи, отнял от груди, встряхнул, и, добившись более-менее осмысленного взгляда Циоана, настойчиво повторил: — Она умерла!

— Нет, — тот покачал головой, освободился из объятий Дана и закричал: — Нет!

Оттолкнув маршала в сторону, кинулся к Софии, но тут в его глаза ударил яркий свет. Сияние было настолько нестерпимым, что юноша застонал и, прижав ладони к глазам, упал на колени. Дан неосознанно пополз в сторону: сияние исходило от мертвого тела сестры.

Свет тем временем немного подняла над телом, и клубился уже на некотором расстоянии от пола. Он постепенно принимал форму короба, по каждой стороне которого струились змейки колючих искр. Воздух наполнился жутким гудением, словно в зале внезапно оказались несколько тысяч осиных гнезд. В толпе придворных зрела паника. Люди вопили от ужаса, кричали про конец света. Кто-то застыл на месте, не в силах пошевелиться, кто-то бросился к выходу. Последовала давка у дверей. Обезумевшие от страха, люди пробирались по телам упавших, не давая им шанса выжить…

Циоан раскачивался из стороны в сторону, не отрывая окровавленных ладоней от лица. Дан, опомнившись, вскочил на ноги и бросился на помощь принцу. В это время куб словно взорвался. Вспышка ярчайшего света прокатилась по залу, опрокидывая мощной волной всех, кто попадался на пути. Дан упал, придавив нового короля Минда своим телом…

Циоан услышал хлопок, и все смолкло. Пошевелившись, шатранец понял, что не пострадал. Осторожно выбрался из-под обмякшего тела маршала. Открыл глаза, но тьма не рассеялась. Кажется, он лишился зрения из-за чудовищной вспышки света. Но глаза потихоньку привыкли к полутьме, различая скопище неподвижных тел. Он потряс друга, но Дан не отреагировал. Приложив палец к шее, уловил пульс. Он жив! Вздрогнул, услышав шорох, и медленно обернулся.

В том месте, где примерно лежало тело Софии, стояла высокая фигура. Циоан различил резкие черты лица, темный костюм. Незнакомец выглядел обычным человеком, но бешено-забившееся сердце шатранца отказывалось это признавать. От фигуры словно исходило темное свечение. Еще вчера Циоан сам бы заявил, что такое невозможно, но мужчина словно затмил солнце тьмой.

— Хозяин, — против воли вымолвил молодой король. Пальцы нащупали кинжал Белки. Циоан схватил его и крепко сжал, словно ожидая нападения.

Кошчи обернулся. Тонкие губы изогнулись в жесткой усмешке.

— Я отдал ее тебе, чтобы спасти от неминуемой смерти, — прошипел он. — Подарил вам королевство, чтобы она ни в чем не нуждалась. А ты убил ее даже быстрее, чем моя Сила! Достоин ли ты жить после этого?..

— Не достоин! — Циоан поднялся, стараясь не замечать дрожи в коленках, и упрямо качнул головой: — Я готов к смерти!

— Прыткий какой, — недовольно буркнул Кошчи. Потом отмахнулся: — Живи уж…

— Тогда я сам! — выкрикнул Циоан и, размахнувшись, ударил кинжалом… с ладонь Хозяина.

Когда тот оказался рядом, молодой король не заметил. Острие раскололось на множество мельчайших кусочков, словно Циоан изо всех сил ударил по камню. Хотя, возможно, так и было…