— Вот и чудненько. Самое, значит, время заехать туда и на месте осмотреться. Кир, ты еще с компьютером обращаться не разучился?

— Вроде нет.

— Молодец, — похвалил его Сироткин, — приходи ссать в лифт.

— Значит, сейчас кофейку попьем для бодрости и тронемся. — Я встал и направился на кухню. Оттуда позвал: — Жень, можно на минутку?

— Да, командир… — появился, такой красивый в дверях, с бутербродом в руке.

— Ты, это, Жека, на Кирилла слишком не гони, не надо. Нам, между прочим, еще вместе работать, а может, и не только.

— Я постараюсь, хотя, знаешь, иногда просто руки чешутся.

— Ты меня понял?

— Все понял, дяденька, я больше не буду.

— Смотри, а то из пионеров исключу. Ладно, с этим ясно. Скажи мне лучше, не было ли чувства, что он вас просек?

— Ни разу, я бы почувствовал. — Сироткин знал толк в наружном наблюдении. К нам в подразделение он пришел от «притворщиков». Самую малость недоучился, программу закрыли. — Ты знаешь, вообще такое ощущение, что этот Вадик, он же Вася, вообще страх потерял. Проверялся как-то лениво, все равно что никак.

— Хорошо, если так. Слушай, а откуда это про поссать в лифте, в Интернете выудил? — Женька любил на досуге полазить по Сети.

— Это мне Берташевич поведал, когда мы назад ехали. Был он недавно в одном городке, там у них…

— И?

— Ну, городок бедный, последний хрен, можно сказать, без соли доедают, короче, как везде в России, даже похуже.

— Удивил.

— Слушай дальше. Так вот, местные власти вдруг взяли да приняли программу «Жилье для неимущих», выклянчили под это дело деньгу из центра и построили.

— Что?

— Как — что? Дом для неимущих, то есть для себя, любимых. Справный такой домишко, целых двенадцать этажей, с лифтом. Единственная во всем городе высотка, можно сказать, местный небоскреб. Заселили туда чиновников из мэрии и всех прочих местных бугров, как раз сорок квартир и заполнили.

— И как народ, безмолвствует?