– Это не я, – на всякий случай сказал Паша.
– Тоже отпадает. Он жирное не жрет.
Командир поежился, дождь в очередной раз попал ему за шиворот.
– А кто?
Вопрос остался без ответа – к отряду приближался черный, мокрый и очень злой всадник.
– Хутор. Жилой. Интересный там тын.
– А что там такого интересного? – Митенька, плюя на права и обязанности, подъехал ближе. Черныш немедленно заинтересовался кобылой.
– Головы, – Палий с трудом удерживал коня на месте.
Митенька сначала не понял.
– Ворон, – командир удачно вклинился между животными и показал гимназисту кулак.
– Двадцать сабель, три винтовки, – Коган нежно погладил лимонку на поясе. Казалось бы, такой приличный человек, а тут начинается эта никому не нужная война и всем понятно, для чего именно у старого Ицхака родился сын. Гранату метать – это ж целая наука. А вот у жирного, никого не трогающего рабочего – это врожденное умение. Так что плюнул Коган на кисти малярные, да и пошел куда глаза глядят. В Черную Гвардию пришел, а там закрутилось да завертелось.
Глава третья
Беда пришла с неожиданной стороны. Якименко умел читать. Ну что в этом плохого? Вот и прочитал. Клеймо на автомате. «Тула». Ирландский–ирландский город, правда? Лось очень надеялся, что проклятущему матросу не придет в голову какой–то экзотический способ казни. Вот и помогай людям. Крысюк тоже хорош – под прицелом держит. Я ж тебя до твоей же хаты волок, сволочь! Ну хоть не бьет, и на том спасибо.
– Я тебе говорю, что это красный шпион.
– А что он тогда делает здесь?
– Шпионит, – Якименко для убедительности врезал означенному шпиону прикладом.
– По–моему, он сдох.
– По–моему, нет, – Крысюк окатил невезучего прогрессора водой. Лежать на земле было холодно. А вставать не хотелось. Пускай уже стреляют или что там они придумали.
– Все шпионы ищут, где начальство, шифры или деньги. Где тут начальство?
– А это что? – Якименко потряс автоматом.