— Надо полагать много?

— Не просто много, свободного времени практически нет. А ведь у меня есть ещё и вторая жизнь.

— Тогда зачем ты в это всё ввязалась?

— Как ты правильно заметил, я патриотка. Я от рождения обладаю очень сильным магическим даром. Даже моя семья не знает, насколько сильным. Мне удается скрывать мою силу. Мой помощник помогал мне в этом. В своё время я решила найти более достойное применение своему дару, чем просто удивлять окружающих. Хотя я хотела бы посмотреть на их лица, увидь они реальное моё могущество.

Мне случайно попалась информация, в которой говорилось о том, что клан Поступь Смерти собирается предать Российскую империю. А у России всего два союзника среди кланов. Процесс интеграции был долгим. я потратила целый год на то, чтобы просто попасть в клан.

В обличии старухи мне пришлось убивать и подчинять. Одну за одной я присоединяла к себе преступные группировки не только Питера, но и Москвы и близлежащих городов, вырезая под корень их глав вместе с верными им людьми. Мне подчинились слишком много банд и группировок. Я захватила власть на слишком большой территории. И когда клан подослал ко мне убийц, я была к этому готова. Я перебила их всех, а головы отправила обратно главе клана.

Вот тогда-то мне и сделали предложение вступить в клан Поступь Смерти. А дальше начался карьерный рост. Печать клана вводит сильные ограничения, однако если знать, как их обойти всё становится значительно проще. А я нашла способ это сделать и сделала. Я убила предыдущего главу этого клана и заняла его место. Затем очистила клан от тех, кто поддерживал предыдущего главу и наконец-то навела в нем порядок. С тех пор как я возглавила этот клан его сила и мощь растут, а вместе с ними сила и мощь Российской империи

— И когда ты всё это успела? Тебе же на вид лет двадцать.

— А я начала заниматься этим в пятнадцать лет. Я действительно очень сильная одаренная.

— И как тебе удавалось скрывать свою силу всё это время?

— С огромным трудом, но мне повезло я девушка, а не парень. Поэтому мне до сих пор удаётся отказываться от замера моей силы. Но тут есть и огромные минусы. Отец мне уже весь мозг выел со свадьбой. Внуков он хочет.

— Понял, но причём здесь я, и для чего ты мне это всё рассказываешь?

— А вот тут начинается самое интересное. Как ты считаешь если у главы клана катастрофически не хватает времени даже на клановые дела, найдётся ли у неё время на личную жизнь? Ведь я девушка и у меня есть свои потребности.

— А вот сейчас я не совсем понимаю в качестве кого я здесь нахожусь. В качестве быка осеменителя или проститутки? И почему ты не выбрала кого-нибудь из клана? Уверен тот же Секач был бы только рад такому предложению.

— И ни того, и ни другого. Ты здесь исключительно в качестве моего гостя. А по поводу Секача, уверена он был бы рад, но он не в моём вкусе. А остальным и знать не надо, кто на самом деле является главой клана поступь смерти.

— И почему ты решила открыться именно мне? Ты ведь понимаешь, насколько это опасно.

— Это не опасно. Ты Охотник, более того ты человек чести. Ты не станешь выдавать меня поскольку теперь знаешь, что мы с тобой на одной стороне. А по поводу того почему именно ты? Ты мне понравился. Ты настоящий мужчина, для тебя не существует преград и авторитетов. Разговаривая с главой чужого клана, ты даже не напрягся, не говоря уже об испуге. Видел бы ты, как трясутся сильные мира сего, когда им выпадает честь поговорить со мной. И я сейчас говорю не про обычных людей, я разговариваю с людьми, которые находятся в первом подчинении глав других кланов. Все они лебезят передо мной при встрече, потому что отлично понимают, что я могу их убить за одно мгновение.

Однако ты меня смог удивить. Ты не просто не напрягся при, ты вёл себя со мной как со своей подружкой. С почтением, но, как с подружкой. Тогда-то я тебе и заприметила. Или дело в том, что я тебе не нравлюсь?

Девушка встала и покрутилась. Её тело облегал тонкий шёлковый халат. Смотрелась она обворожительно, столь аппетитные формы говорили только о том, что она мне не просто нравится, на самом деле я еле сдерживаюсь, чтобы не разложить её прямо здесь. И она прочла это в моём взгляде.

— Значит всё-таки нравлюсь, — произнесла она. — Тогда что тебя останавливает?