– Из-за чего все это произошло? – спросила я.

Он вздохнул, запустив руку в свои волосы.

– Оливия права. Лукас окончательно отчаялся, он решил воспользоваться шансом и выяснить, может ли он заставить тебя расстаться с амулетом.

– Я чуть было не сделала это. Звуки, что он издавал, были ужасающи.

Кэллум взял мою руку в свою, и здесь, на вершине купола, я ощутила это довольно явственно.

– Ты не должна делать этого, Алекс! Если ты снимешь его, даже на секунду, а рядом будет кто-то вроде Лукаса… ты умрешь… – Его лицо исказила боль.

– Я понимаю это. Вот почему я позвала тебя. Я знала, ты этого не допустишь. – И, сжав его руку, я улыбнулась ему так тепло, как только сумела.

– А что было бы, не окажись я здесь вовремя? Я мог бы снова все скопировать, но как бы мы передали амулет обратно тебе, чтобы я все загрузил? – Он слегка покачивал головой, старательно изучая при этом пол.

Я не знала, что надо сказать, что сделать, чтобы успокоить его, и потому предпочла настроиться оптимистично.

– Ну, по крайней мере, теперь я в курсе его возможностей. Он может только шуметь, но не способен нанести мне вред. Если он повторит свою попытку, я просто буду игнорировать его, пока не появишься ты.

– А что, если ты будешь вести машину? Или переходить дорогу? Так тоже можно убить тебя!

– Но для него это будет бесполезно, верно? Если я окажусь мертва, он не сможет украсть мои воспоминания. Успокойся, Кэллум. Я уверена, все будет хорошо.

– Мэтью так не считает.

И я оставила свои попытки увидеть все в приемлемом для нас свете. Кэллум восхищался предводителем дерджей Мэтью.

– О, теперь мне понятно. И что он думает?

– Он думает, что мы должны тотчас же покинуть собор и тщательно обмозговать, стоит ли мне и дальше приводить тебя сюда. До сих пор мы не осознавали… какими неприятными особами могут стать наши соседи, если они прознают, что ты где-то рядом.

Он поднял голову, и его потрясающие голубые глаза встретились с моими.

– Я позабочусь о тебе, обещаю. Никто из здешних не посмеет обидеть тебя, если я буду поблизости. – Голос у него был низкий, уверенный, и я не сомневалась, что он отвечает за каждое свое слово. – Но все же я считаю, что мы должны сделать так, как велит Мэтью, и покинуть это место прямо сейчас.

Я почувствовала сильное разочарование, смешанное со страхом; я так надеялась, что у меня еще будет возможность обнять Кэллума, прикоснуться к нему, поцеловать его. Его лицо было напряженным, челюсти крепко сжатыми, тело по-прежнему готовым к битве, но он был немного прозрачен, и касаться его – все равно что касаться сахарной ваты. Я поняла, насколько сильно я хотела бы иметь возможность провести рукой по его руке, поцеловать впадинку у него на шее, притянуть его голову к своей голове… Я стряхнула с себя это наваждение и сосредоточилась на нашей проблеме. Если кто-то убьет меня, я никогда не смогу придумать, как перетянуть Кэллума в мое измерение.

– О’кей. Ты у нас главный, – неохотно признала я, бросив последний отчаянный взгляд на ведущие вверх ступени. Мне хотелось, чтобы он был беззаботным, но у меня не получилось: мой взгляд был напряженным. – Думаю, тогда нам надо пускаться в обратный путь. Ты можешь оберегать меня, пока я буду идти к станции Ватерлоо, а когда я сяду в поезд, это уже не понадобится.