Хальвдан подошёл и наклонился к ней, следя взглядом за побеждённым кметем, что уже делился впечатлениями о поединке с товарищами, поглядывая в спину воительнице.

— Нам бы, хорошая моя, перемолвиться с тобой с глазу на глаз парой слов. Важно очень.

Млада вскинула брови и, бросив полотенце на ограду ристалища, молча пошла к дому. Хальвдан чуть выждал и отправился за ней, ловя на себе ехидные, а то и завистливые взгляды кметей.

Когда он вошёл в горницу Млады, то едва не обомлел. Даже застыл на мгновение, открыв дверь, но затем поспешил закрыть её.

Млада стояла к нему спиной в одной рубахе, которая была чуть короче мужской. Подол едва доходил ей до середины бедра. Солнце подсвечивало ткань, давая в полной мере насладиться всеми изгибами её тела. И Хальвдан не мог оторвать взгляда от длинных крепких ног Млады, хоть видел их уже не раз, не раз гладил и не раз они тесным кольцом обвивали его. Из головы моментально вылетели все слова, что он хотел сказать, к которым готовился после встречи с Кириллом. А сейчас чувствовал только, как нестерпимо поёт желанием кровь.

Хальвдан шагнул ближе, Млада бросила на лавку только снятые порты и повернулась к нему.

— Ты что-то хотел мне сказать? — она едва заметно улыбнулась.

Да какие уж тут разговоры. Хоть небо на голову падай! Хальвдан старался не слишком уж жадно оглядывать Младу, не задерживаться слишком долго на вздымающейся под тонкой рубахой груди.

— Да, я хотел поговорить, — Хальвдан чувствовал, как деревенеет от борьбы с желанием немедленно схватить Младу и овладеть ей прямо на полу. — Но, признаюсь, сейчас хочу уже другого.

Млада неспешно развязала его ворот и расстегнула пояс с оружием, положила аккуратно на лавку — рядом со своим. То и дело она поглядывала на Хальвдана и всё та же лукавая улыбка трогала её губы.

— Ты так и будешь стоять столбом?

— Мне нравится, когда ты меня касаешься. Не хочется прерывать.

Млада улыбнулась шире и помогла ему снять рубаху. Невыносимо медленно она провела рукой от его груди вниз, к животу. Хальвдан сжал кулаки, втягивая воздух через зубы, а затем сдерживаться перестал. Рывком он притянул Младу к себе и впился поцелуем в губы. Она закинула руки ему на плечи, прильнула горячо, тесно. Хальвдан взял её за бёдра и приподнял — лодыжками она крепко обхватила его. Казалось, рубаха на Младе воспламенится и осыплется пеплом — настолько сильно жгла грудь её кожа.

Через несколько шагов они налетели на постель и, потеряв равновесие, рухнули в неё. Млада тихо засмеялась и укусила Хальвдана за плечо. Только иногда прерывая поцелуй, он скидывал с себя оставшуюся одежду. А руки Млады были, казалось, везде: на плечах, спине, бёдрах. Зарывались в волосы и гладили шею. Требовательные, дразнящие. Тёплые. Её дыхание пекло губы. Блестели зеленью глаза из-под ресниц.

Он взял Младу под её вздох, глухо рыча сам не зная что. Он чувствовал себя безумцем, лишённым всех мыслей, кроме одной: владеть ей. Сейчас. Всегда. К бесам всё остальное. К бесам Кирилла и его приказы! Он не сможет отказаться от Млады, только обретя её. Это безумие никогда не закончится — да он и не хотел.

Млада крепко сжала его коленями и подтолкнула, заставляя перевернуться на спину. Стянула с себя рубаху. Мазнул кончик её косы по шее, по животу. Млада прерывисто выдохнула и впилась пальцами в его бока. А Хальвдан под мерное движение её бёдер насыщался видом совершенного тела воительницы, которое без стеснения ласкали лучи льющего в окно солнца, почти заставляя ревновать к ним. Млада заметила его взгляд. Улыбнулась. Убрала его руки с талии и прижала к груди.

Мир размывался, качался и как будто становился тусклым. Вся его яркость вспышкой сосредотачивалась в месте соприкосновения их тел. Хальвдан сжал зубы, удерживая стон. Млада склонилась и, скользнув по щеке, завела ладонь ему на затылок, сжала волосы, потянула. Не больно, но Хальвдан невольно запрокинул голову, подчиняясь. Да, так. Пусть знает, что он тоже принадлежит ей. Они схлестнулись двумя напряжёнными струнами, сплелись крепче. Впились друг в друга почти до боли.

Ещё миг.

Глубоко дыша, Млада опустилась Хальвдану на грудь и долго лежала в его объятиях, расслабленная, притихшая. Они молчали, только слушали замедляющийся после бешеной гонки стук сердец друг друга.

Когда совсем отдышались, Млада легла рядом и приподнялась на локте, подперев голову ладонью.