— Классно! — восхитился Колян. — А чего вы там сидите, не встаете?!
— Краз переживает! — сымпровизировал Север.
— Ах, он переживает! — злорадно проорал Колян. — Ну что, жлобяра, не вышло у тебя денежки зажать?! Пришлось с братвой поделиться?! — торжествующе обратился он к Кразу.
— Да пошел ты!.. — отозвался Север за Краза тоном до боли огорченного жадины.
— Поделом тебе! — веселился Колян. — Другой раз не будешь из-за гроша ломаного с братвой собачиться!
— Сливай базар, Колян! — строго приказал Север опять голосом Кардана. — Всем продолжать патрулирование! И удвоить внимание! Нехрен ворон ловить!
Бандиты возобновили обход территории. Но Белов понимал: кто-нибудь из них в любой момент может заглянуть за кусты. Нельзя терять ни секунды. Сбросив с себя все еще висевшего на нем нокаутированного Кардана, а также куртку Краза, Север, пригнувшись, метнулся за угол заводского здания, к трубе. Автомат Белов с собой брать не стал: «калаш» чересчур громоздкий, а жерло трубы слишком узкое, еле-еле человеку пролезть. Куда еще тащить туда «трещотку»?
Оказавшись у трубы, Север на миг замешкался. Перекрестился. И ящерицей скользнул во «врата преисподней».
Глава 21
…Анна позвонила. Несколько секунд спустя на стальной двери ожил «глазок».
— Аська, ты?! — донесся из квартиры смеющийся женский голос.
Не то чтобы женщина смеялась, нет, просто Север решил про себя: к этому голосу лучше всего подходит именно такое определение — «смеющийся».
— Я, Даш, — отозвалась Анна. — Открывай.
Дверь отворилась.
— Знакомься, Даш, это мой друг Север, — представила Анна появившегося сбоку и вставшего рядом с ней Белова. — Север — это имя такое, с ударением на втором слоге. Не путай, пожалуйста, а то Севера бесит, когда путают ударение.
— Не спутаю, — улыбнулась Даша, разглядывая Белова. — Я, Асенька, все же с высшим филологическим образованием. Русистка, как-никак. И уж имя Север худо-бедно знаю. Вас как полностью — Северин, Севариан? — обратилась она к Белову.
— Северьян, — машинально ответил Север.
— A-а. Деревенский вариант, имевший хождение в восточных губерниях Центральной России и в Сибири. Вам повезло, Север: имя у вас редкое и со смыслом. Соответствует хозяину! — Ее взгляд сверкнул откровенно провокационной насмешкой.
Белов молчал — он во все глаза смотрел на Дашу.
Перед ним была красавица — редкостная красавица, исключительная даже для России, богатой на красивых женщин. Сравниться с ней могла бы, пожалуй, лишь вторая жена Севера — нимфоманка Мила. Но в красоте Милы огромную роль играли обаяние и бьющая через край сексуальность. Красота же Даши потрясала именно своим совершенством. Причем это было не холодное совершенство статуи, а искрящееся внутренним огнем совершенство живой женщины. Хотя Дашу и женщиной-то назвать было неловко — настолько юной она выглядела. Какие там «двадцать пять на вид»?! Двадцать от силы. Девушка, девчонка. Натуральная платиновая блондинка, причем чернобровая, с длиннющими густыми черными ресницами, чуть раскосыми огромными ярко-зелеными глазами, чувственными коралловыми губами и классически правильными чертами лица, Даша поражала воображение. Картину дополняла идеальная, без малейшего изъяна фигура девушки, изящество и грациозность которой лишь подчеркивал облегающий домашний мини-халатик — единственный в данный момент наряд Даши. «Понятно, почему Люпус от нее тащится, — подумал Север. — От такой, пожалуй, затащишься…»