— Между прочим, я тебе верность хранить не клялась! Явится раз в неделю… поебёт за спасибо… ты мне хоть что-нибудь подарил за все это время? Цветы хоть раз принес, чтоб верности моей требовать? Мудак ты Северов! Все вы мудаки!.. мужские шовинистические свиньи!

После этих горьких слов, другая женщина должна была бы зарыдать, но не из таковских моя Юлечка. Она совершенно не умела злиться и обижаться дольше чем полминуты, поэтому смахнув слезинку с края глаза и поправив на груди задравшуюся кофточку, спросила:

— Ну и хули сидишь? Давай свою компенсацию. Я как раз сейчас на дне финансовой ямы.

Хмыкнув, я достал из сумки ту самую пачку пятисоток, которую выдала мне Мира. За все время я вытащил из нее только несколько купюр и те потом засунул обратно, сняв с банкомата. Не знаю зачем я это делал, но вот оказалось, кстати.

— Ух ты, — сказала девушка, без особого энтузиазма. — Правда, что ли в Тай сгонять?

— Ну так ты позвонишь Николаеву? — напомнил я. — Передашь мою просьбу?

— Позвоню… — она глянула на часы, — чуть попозже. Он обычно в это время на тренировке… спортсмен весь из себя, невъебенный.

***

— Ты это, Ник… — сказала она, когда мы прощались, — не теряйся! Мы ж вроде друзья были. Друзьям же не обязательно ебаться, можно и так общаться. Платонически.

— Конечно, — согласился я и поцеловал её в круглую щечку, последний раз вдохнув сладкий запах её волос.