— Сломать боишься? — засмеялась Мира, и с какой-то неженской силой притянула мою голову и впилась в губы поцелуем. Потом отстранилась чуть-чуть и жарко зашептала в лицо:

— Не бойся, меня так просто не сломаешь! Я тонкая да звонкая, гнусь, да не ломаюсь! Не веришь? Хочешь, поборемся?

— Да ну тебя, — я попытался осторожно высвободиться, — ручки как спички, а туда же… борчиха нашлась.

И тут она скинула меня с дивана. Я не понял, как это произошло. Раз и меня смело неведомой силой, как пушинку или воздушный шарик. Да так, что еще и по полу прокатился.

— Не ушибся? — показавшееся над диваном лицо Миры, выглядело несколько встревоженно, — на меня находит иногда… выпила, наверно, лишнего…

— Уф! — я сел на полу потирая бока. — Блин, что это было?

— Это… — она приподнялась на локте, сосредоточенно завела прядь волос за ухо, — ну… это… бразильское джиу-джитсу… вот!

— Бразильское?

— Ну, раз я — Кончита, какое ещё должно быть?

— Ты же японка…

— Сам ты — японец! Я русская и в Японии никогда не была! — она села на диване и сладко потянулась, выгнувшись как кошка. — Курить охота! Можно у тебя тут курить?

— Русская она… — пробурчал я, поднимаясь с пола, — русские столько не курят…

— Ладно, пошли на балкон, покурим, — проворковала Мира сладким голоском, — а то я тебе тут все дымом провоняю, и ты меня любить за это не будешь. Так, где моя сумка? Ага, вот она!..

Она покопалась в сумочке.

— А где интересно знать, мои сигареты? На кухне остались… Милый! Захвати сигареты, — крикнула мне вслед, — и зажигалку не забудь.

— Одну или всю пачку? — высунувшись из кухни, я увидел ее направляющуюся к лоджии. — Ты куда пошла-то? Голая!

— Конечно всю! — весело откликнулась девушка. — А кому, какое дело? Темно ведь. Зато так классно, свежо, а то упарилась вся с тобой. Ну не будь занудой, медвежонок, приходи скорей.

Я принес коньяк, рюмки. Мира прикурила и с наслаждением затянулась. Время от времени начинала забавляться, пуская кольца дыма. Я все глядел на нее, любуясь наготой. Интересная она была — волосы на теле отсутствовали вовсе, даже лобок девственно чист. Вроде худая, но гладкая, какая-то, ладная. Кости не торчат, зато тонкие мышцы отчетливо проступают под бархатистой кожей.

Поймал ее за руку, притянул к себе, поцеловал. Усадил на колени. Мира затушила сигарету и, обхватив меня одной рукой за шею, взяла во вторую, рюмку с коньяком. Чокнулась с моей и сказала:

— Это просто замечательно, что ты не женат!