— Привет.

— Не думаю, что встречал вас раньше, — сказал он. — Член семьи? Знакомая?

— Ни то, ни другое, — рассеянно продолжала Корнелия. — А вы?

— Я был его литературным агентом. Ужасная потеря.

— Да, — она сочувственно кивнула.

— Так что, вы просто одна из его читательниц? — догадался он.

Корнелия кротко опустила глаза.

— Я понимаю, — сказал Керит. — Сегодня сюда пришли несколько человек, которые были знакомы только с его творчеством, — добавил он. — На самом деле, мне кажется это очень трогательным.

— Правда? — неуверенно переспросила Корнелия.

— Несомненно, — ответил он. — Никогда не знаешь, как чьи-то книги влияют на людей, не так ли? Его рассказы были настолько, как бы это сказать, особенными, что я так до конца и не понял, какова именно его аудитория. Издатели говорили мне, что больше всего его читали женщины, и я это плохо понимал. В конце концов, его произведения были часто слишком откровенными, и вам это хорошо известно.

Корнелия молча изобразила согласие, Керит осмотрел маленькую толпу, разбившуюся на группы по четверо или пятеро, и продолжил:

— Хотя теперь я верю, — сказал он. — Здесь так много женщин. Удивительно.

Он вздохнул, как будто мысленно пожелал, чтобы столько же женщин пришло однажды на его собственные похороны. Его глаза быстро погасли, а затем он снова включился и спросил Корнелию:

— Удовлетворите мое любопытство — среди его книг у вас была любимая?

Корнелия нахмурилась.

— Это может о многом рассказать, правда? Ты то, что ты ешь, что ты читаешь. Ваш вопрос несколько личный, мистер Керит.

Мужчина вспыхнул.

— Простите, мисс Миранда. Вы правы. Пожалуйста, примите мои извинения.

Мгновение он стоял рядом, неловко глядя в лицо Корнелии, словно раздумывая, сбежать или попытаться продолжить разговор.

Потом его лицо снова обрело спокойное выражение, и наконец он произнес: