— Расслабься, детка, — прошептал я, переходя на ее абсурдное, целлулоидное местное наречие шлюхи. — Расслабься и получай удовольствие.
Я поднялся на локтях, потянулся вперед и впился в ее губы долгим поцелуем. Я ущипнул ее за сосок левой груди. Я придавил своим коленом ее пах и начал тереться.
— Мммм, это мило.
— Мило?
— Мммм.
— Ты хорошо себя чувствуешь? Тебе сладко?
— Сладко словно сахар, — промурлыкала она.
Затем она начала храпеть.
Через несколько минут она была раздета и лежала в холодильной камере сбоку от моего отца; через несколько часов она будет ледяным камнем смерти.
Торжественный обед
Я немного отвлекся от нападения Артуро Трогвилла на мое искусство, так как некоторое время заняло описание убийства моего отца и Лидии Малоун, но теперь, свободный от их надоедливого присутствия, я опять приступаю к этому. Ни Жак, ни Жанна, казалось, не думали, что Трогвилл и его мнение представляли собой такую уж крайнюю важность, но вот я не мог думать иначе. Более того, я открыто признаюсь, что глубоко внутри меня было свербящее чувство несправедливости, которое требовало мести — подтверждения, так сказать, моего мастерства перед лицом предвзятого мнения.
Затем мне пришла в голову мысль — почему бы не собрать их всех вместе, критиков и эскорт их сопровождающих, и дать им своего рода фестиваль —
1 филейная часть свинины весом 3 фунта
(1,6 килограмма), без костей
2 побега шалфея
Крепкий бульон из костей или белое вино для матирования
ДЛЯ НАЧИНКИ: 6 свежих кумкватов, окоренных
2 персика, без кожицы и без косточек
3 унции (85 грамм) свежих панировочных сухарей из белого хлеба
1 зубец чеснока, очищенный и растолченный