— У меня её нет, — громче повторила я. — Поэтому ты её не получишь.

Миг, и лицо девочки исказила гримаса злобы. Одним пасом руки она магией откинул меня к стене. Я больно приложилась головой о камни, скатившись вниз на пол, и застонала. «Кэндис» нависла сверху и обхватила ладонью лицо, сжимая со всей яростью.

— Ты его отдала ему, да?! Орденаталю?!

— Даже если так, тебе не удастся его забрать, — зло выплюнула я, попытавшись отцепить детскую руку от своего лица, но ребенок оказался с мужской силой.

Внезапно настроение Корсентера изменилось. Гнев сменился милостью, и он растянул губы в подобии улыбки. Я вздрогнула. Демон отпустил меня и отступил на шаг назад.

— Но он ведь придет за тобой?

«К сожалению, да», — подумала я, но вслух ничего не ответила. Он и так прочел ответ в моих глазах. Он знал его, исходя из наших отношений.

— Отлично!

Ребенок вновь подошел ко мне и схватил за запястье с брачной татуировкой. Вывернув руку внутренней стороной, Корсентер начал водить по татуировке пальцами. От его магии шли искры, по лицу «Кэндис» можно было сказать, что способности демона причиняют ему боль, отнимают его жизнь. Наконец, Корсентер отстранился от меня, но из его глаз не ушла злость.

— Теперь он придет за тобой. Как можно быстрее, ведь знает, в какой опасности ты находишься, — пояснил мне похититель и задумчиво добавил: — Ты такая светлая и яркая, что невозможно представить тебя рядом с Орденаталем, но стоило мне увидеть вас случайно, и я понял, что это любовь. Знаешь, твои родители тоже друг друга любили. И дитя своей любви спрятали слишком хорошо.

— Но ты всё равно нашел меня.

— Никогда бы не догадался, если бы не тот случай в академии, когда ты случайно выронила артефакт. Надо было сразу его схватить, но я испугался — мы были в школе магии, многие из здешних учителей сильные маги, не говоря об одаренных учениках, которые бы встали на твою защиту.

— Мои родители живы?

— О нет, их я нашел спустя пять лет. Но пять лет ничто по сравнению с тем сроком, который я потратил на их убийство. Я тебе говорил, что магия отнимает мои года, приобретенные большими усилиями.

— Ты забирал магию других одаренных! Разве это можно назвать усилиями? — сжимая от злости кулаки, спросила я. Ирнелия притихла, даже слезы в её глазах высохли. Казалось, она ждет неминуемой смерти. Но я так легко сдаваться не собиралась. Мои родители мертвы, я же не торопилась отправляться на тот свет.

— Ты ничего не понимаешь! Власть — именно её вкус заставляет чувствовать жизнь полной. Без неё личность ничто, лишь оболочка без чувств, эмоций, воли. Стадо, которое не знает, чего хочет. Я хочу вечного могущества, так как достоин его.

— Ты сумасшедший, — констатировала я. — Ты настолько сумасшедший, что рядом с тобой все другие люди действительно бесхребетные создания! Вот только у каждого из нас есть сердце и душа, которые желают индивидуальности. Хочешь знать более простой способ получить вечное могущество? Влюбись и добейся ответного чувства! Тогда ты поймешь, что жизнь — это вечность, и ты для кого-то не просто власть, ты — целый мир.

— Властью можно создать и любовь, и богатство. Зачем жертвовать чем-то в ущерб себе, когда можно получить всё?

— Вот только предела нет. Желания — это бесконечность. И в итоге ты уничтожишь сам себя, не в силах удовлетворить возрастающие желания.

— Знаешь, а я бы хотел разделить власть с тобой. Ты мне понравилась с первого дня, как вошла в аудиторию. Как жаль, что ты влюблена в своего мужа. Из нас могла бы получиться неплохая пара.