– Ну, не знаю. От хладнокровного убийцы всего можно ожидать.

Дрожа, Кэси бессильно привалилась к Райану, чтобы не упасть.

– Хочешь верь, хочешь нет, Броди, но письма в полицию я не отправлял и брата твоего не похищал.

– Почему я должен тебе доверять, Лэнгфорд? Ты молчал столько лет, а тут вдруг решил чистосердечно признаться! Почему?

Лэнгфорд принялся переступать с ноги на ногу.

– Потому что моя дочь пишет книгу об этой истории, и я хотел ей помочь. Хоть это я должен для нее сделать.

– Помочь захотел? Что же ты раньше обо мне не подумал, когда сиротой оставил?

– Я обеспечил тебе благополучное детство. Тебя удочерила хорошая семья из Сиэтла. А мать твоя, детка, была та еще шлюха.

Кэси перестала дрожать и угрожающе застыла.

– Заткнись, Лэнгфорд! – процедил Райан. – Ты убил мать собственной дочери, а теперь якобы решил помочь ей написать книгу? Чего тебе нужно на самом деле?

– Ладно, раскусил – я умираю от рака легких. До вынесения приговора в любом случае не дотяну.

– В таком случае принеси хоть какую-нибудь пользу и расскажи всю правду. Что случилось с моим отцом?

– Насколько мне известно, спрыгнул с моста. После этого я и решил, что лучше уехать из Сан-Франциско.

– А Баннистера почему убил? Он хотел рассказать о тебе Кэси?

– Баннистера и пальцем не трогал.

– И Синтию по этой же причине избил?

– Не знаю никакой Синтии.

– Хватит врать. – Кэси шагнула к отцу, но Райан удержал ее за руку. – Ты умираешь. Скажи правду! Если ты, конечно, не солгал насчет своей болезни.

Лэнгфорд закашлялся – будто нарочно, чтобы продемонстрировать свою искренность.

– Зачем мне лгать? Все, что я сказал, – правда. Я убил твою мать, потому что она меня бросила. Она не была моей первой жертвой, не была и последней. Я пытался пустить полицию по ложному следу, совершив еще несколько таких же убийств. Жертв действительно выбирал по телефонной книге – хотя, конечно, подошел к делу продуманно. Но я не отправлял писем детективу Броди и не похищал его сына. И в Сан-Франциско приехал, только чтобы встретиться с тобой, детка.