— Игнат?

— Он не берет трубку, как всегда! — застонала она, а потом зашипела, явно от боли. — Черт, Ма-а-аш. Живот, он будто сжимается и разрывается на части... Черт, как же мне страшно! Ты можешь приехать?

— А чем я тебе помогу, Лер? Не понимаю, — пожала плечами я. Почему-то мне отчаянно не хотелось сегодня покидать дом, внутреннее чутье не позволяло мне этого сделать. Но скорее всего причина была именно в том, что я, как и все остальные, Леру с некоторых пор не любила.

— Я только сейчас поняла, как важен для меня этот ребенок, — прошептала девушка надрывно, и что-то в моей душе надломилось. Положив руку на живот, я тяжело выдохнула. Если бы что-то случилось с моими детьми, я бы просто этого не пережила. — Не хочу его терять, даже если Игнат меня оставить. Но, раз уж так суждено… Не хочу остаться одной. Черт, боюсь в окно выпрыгну. Можешь просто посидеть рядом… Просто быть рядом… — я замерла, принимая решение. — Маша, я отключаюсь. Перед глазами все плывет, руки немеют. Если со мной что-то случится, напиши моей маме, что я ее любила.

— ЛАДНО! Господи, хорошо! Скоро буду. — нехотя воскликнула я, поднимаясь с места и первой бросая трубку.

От дома до общежития было около тридцати минут на машине, все это время я по телефону объясняла Диме зачем и куда еду. Мягко скажем, он рад не был. Но, на удивление, чувства мои разделил. Даже обещал сразу после аэропорта приехать сам, а еще вызвал платную скорую, которая должна была приехать через десять минут.

— Звони мне каждые десять минут, а каждые пять – сообщение. — приказал мне тот. Именно приказал. И я его понимала в данном случае. Кое-что еще меня безумно интересовало: Игнат сидел в машине рядом с Димой. Понял ли он что происходит? Волновала ли его данная ситуация или он видел в ней освобождение от нежелательного брака?

— Конечно, любимый, — припарковав авто около центрального входа, я не успела закрыть дверь, как взглядом зацепилась за скорую помощь. Дверь ее были распахнуты, а внутри на койке лежала Лера. — О, я вижу Леру! Кажется, скорая твоя приехала... Или не твоя? В общем, главное ей помогу. Какой бы дранью она не была, ребенок тут не причем, Дим.

— Жду новостей, пчелка, — мужчина отключился первый и я бросилась к каталке.

— Маша! — радостно воскликнула девушка, увидев меня. Она чуть приподнялась на локтях и тут же упала обратно. Кожа ее была неестественно белой, прямо в дрожь бросало от ее «приведенческого» вида.

— Вы ее родственница? — сухо просил один из докторов.

Я уже собиралась сказать «нет», как Лера за меня хрипло ответила:

— Сестра.

— Отлично, — равнодушно кивнул тот, — Девушке нужна срочная операция. Вы с ней в больницу или как?

— Да, — я сделала пасс назад, — На машине за вами поеду.

— Нет! — умоляюще простонала Лера, крепко схватим меня за кисть, и потянув на себя, — Прошу, остаться внутри. Мне так страшно. Мало ли, куда они меня завезут…

Тяжело выдохнув, я кратко кивнула. Тогда один медбрат ушел на переднее сидение, а другой остался внутри. Я бросила на него взгляд лишь мимолетом, когда тот закрывал двери: худой, щуплый, с шапочкой на голове, в перчатке и маске.

— Как ты себя чувствуешь? — скорая двинулась в путь, и я присела у изголовья девушки. — Сильно плохо?

— Эмм… Да так, бывало и хуже, — чуть более резво и менее умирающе протянула она. Я посчитала это за добрый знак.

— Отлично. Мне надо Диме позвонить, я обещала, — в руке моей был сжат телефон. Именно в той, за которую схватила Лера. Я уже почти набрала номер Димы, как вдруг увидела на запястье белые разводы, словно от мела или краски. Посмотрела украдкой на ладонь Леры и заметила и на ее руке темные пятна, будто кто-то стер краску.