Щелкнул выключатель, и Милана поморщилась от яркого света. Только сейчас осознала, что сидит за столом, положив локти на скатерть, и безучастно смотрит в окно, на озаренный огнями спящий город.

— Три часа ночи.

Повернула голову и взглянула на мужа: темные волосы чуть взъерошились, в сонных глазах отражалось беспокойство. Можно было не отвечать на его вопрос, все и так поймет по лицу, но она буркнула:

— Переживаю.

Казалось, они так мало вместе — всего три года, и в то же время, так много, потому что успели притереться друг к другу, срастись настолько, что порою хватало взгляда, чтобы понять, о чем каждый из них думает. И пусть он не дарит ей сто роз, не ездит на дорогой машине, пусть у них нет дома с видом на океан и частного самолета, зато рядом с ней надежный спутник, мудрый, чуткий, знающий свой путь. Кирилл умеет принимать твердые решения, потому она надеялась, что он поддержит ее и сейчас, сделает то, на что у нее, увы, не хватает духу.

— Из-за Ани? — понял без слов. Милана кивнула. Муж сел рядом и крепко обнял, а она положила голову ему на плечо.

— Мы ее не бросим, — пообещал Кирилл и нежно поцеловал завиток ее волос. Она подняла на него глаза:

— Скажи, мы бы… смогли бы…

В горле застыл ком, не дав договорить. Определенно, как бы ни храбрилась, она не сумела бы это сделать сама, только с ним. Вместе бы справились, но решение трудное. Даже говорить об этом трудно. Но Кирилл опять все понял.

— Сможем! — последовал уверенный ответ.

И, почувствовав поддержку, Милана решила забрать Анечку.

Однако все оказалось не так просто, как она себе представляла. Сначала нужно было собрать целую кучу бумаг, пройти специальные курсы, да много чего, но пугало не это, а то, что Аня с того момента больше не разговаривала. Вот так, замолчала. Только у окна часами простаивала, все смотрела во двор, на дорогу и ждала. Даже при встрече с Миланой не проронила ни слова, почти ни на что не реагировала. В глазах девочки стояла тоска — холодная, страшная, липкая. И не было больше во взгляде того озорства, того задора и искринки, что раньше. Они потухли.

— Что с ней? — испуганно спрашивала Милана. — Она заболела?

— Психологическая травма, — звучал равнодушный ответ. Как будто это было обыденно, не ново, словно детей бросали каждый день, и те переживали то же самое, что и Аня. Милана не хотела даже думать об этом. При одной мысли внутри все скручивало, мучило желание усыновить всех детишек, позаботиться о них, подарить тепло и любовь. Но хватило мужества начать борьбу пока лишь за одну девочку. И неизвестно, хватит ли сил…

«Ничего, милая, потерпи, — обещала она всякий раз после встречи с Анечкой, — скоро я тебя заберу отсюда. Все наладится. Мы с Кириллом будем любить тебя и сделаем все для того, чтобы ты была счастлива…»

А вокруг словно в отместку расцветали цветы, грело солнышко и воздух был наполнен нежностью и вдохновением, сейчас, когда у самой Миланы на сердце было неспокойно! Когда она не могла радоваться этой окружающей красоте!

После тяжелого рабочего дня гудели ноги. Еще и начальница весь день ходила, как цербер, придиралась по каждому поводу и просила хотя бы для вида натянуть на лицо улыбку. Небо заволокло тучами, после дождя ощущалась сырость и прохлада. Застегнув пуговицы пиджака, Милана решила присесть на скамейку и немного отдохнуть.

— Руки не замерзли? Дай согрею, — вдруг услышала поблизости мужской голос и знакомый женский смех.

Повернувшись, увидела Ирку. Впервые за эти месяцы. С тех пор, как она сдала Аню в детский дом, они не общались. Да, пару раз на телефоне высвечивались ее звонки, но все они остались без ответа. Милана решила вычеркнуть сестру из своей жизни, хотя и понимала, что сделать это будет непросто.

Они ведь с самой первой встречи подружились, как будто с пеленок росли вместе. Наверное, Милана должна была злиться, ведь отец ушел из семьи ради Иркиной матери, а она как ни в чем не бывало пожимала сестре руку при знакомстве, чувствовала к ней расположение, словно и не было этих долгих лет, когда они с матерью едва сводили концы с концами без отца…