— В соседнем здании, — недовольно пробурчала медсестра и отвернулась на чей-то оклик.

На ватных ногах я последовала к выходу, раздумывая над тем, что скажу. Ясно как день, что меня туда не пустят, ведь по документам я для этой женщины никто. Совершенно посторонний человек.

Дверь скрипнула. Сырой ветер ударил в лицо, напоминая, что на дворе поздняя осень. Я застегнула верхние пуговицы пальто и огляделась в поисках нужного здания. Мысленно вздохнула. Эх, была не была! Прорвемся. Правда, очень скоро моя напускная уверенность лопнула, как мыльный пузырь, а сердце застучало сильно и оглушительно. Казалось, на бешеный стук сейчас сбежится все отделение. Но к счастью, это были всего лишь страхи. Внутри здания царила тишина — давящая, тяжелая, как и сама атмосфера.

Добредя до сестринского поста, я начала неуверенно переминаться с ноги на ногу, не зная, с чего начать, каким образом попасть в палату. Хотелось хоть одним глазком взглянуть на ту, которая дала мне жизнь. Взглянуть и… уйти навсегда.

— Вы к кому? — послышалось строгое.

Ко мне подошла медсестра в аккуратном белом халате. От волнения я даже толком ее не разглядела.

— К Шишковой Валентине Николаевне.

— А кем вы ей приходитесь?

Я помедлила с ответом.

— Племянницей.

— Простите, но мы пускаем в реанимацию только близких родственников, к коим вы, к сожалению, не относитесь. Поэтому…

— Пожалуйста, всего пять минут! Это очень важно! — попросила я, на ходу придумывая правдоподобную историю. — Поймите, я приехала издалека, и, если ее не увижу, не смогу спокойно вернуться домой. У меня сердце не на месте! Всего пять минуточек, прошу вас! — я молитвенно сложила руки.

Медсестра закатила глаза. Прошло несколько секунд, прежде чем она ответила, а они для меня показались вечностью.

— Ладно. Ждите, — шепнула и куда-то скрылась. Уф, меня не выгнали, значит, есть надежда! Я машинально опустилась в потертое кресло — ноги не держали, — и, нервно переплетя пальцы, принялась ждать. Интересно, как она выглядит — та, что лежит сейчас за стенкой? Мы похожи или нет? Что я почувствую, когда увижу ее? Ненависть, безразличие, тепло? Скорее всего, безразличие, ведь эта женщина чужой мне человек…

Завидев вернувшуюся медсестру, я вскочила с места.

— Проходите, но только на пять минут, — неохотно бросила она и открыла дверь в палату. Затаив дыхание, я переступила порог. Первое, что бросилось в глаза, — это пустые соседние кровати. Пациент только один…

— Пять минут, — напомнила девушка и исчезла за дверью.

Прислушиваясь к ее затихающим шагам, я мысленно уговаривала себя взглянуть на больную. Но ноги примерзли к полу, было трудно пошевелиться, я словно впала в оцепенение. «Я должна посмотреть на нее, должна это сделать», — билась мысль в голове. Наконец мне удалось совладать с эмоциями. Подняв голову, я глянула на женщину.

Мертвенно-бледное лицо и темные круги под глазами пугали. Еле заставила себя задержать на ней взгляд, надеясь найти хоть какое-нибудь сходство, подтверждающее родство. Да, пожалуй, нижняя часть лица — линия губ и подбородка — у нас одинаковая. Видимо, это и вправду моя мама… Да и Ворону незачем меня обманывать, он не стал бы сообщать мне непроверенную информацию.

В сердце что-то шевельнулось, но я не могла определить, что чувствую сейчас. Присела на стул рядом с кроватью и прошептала: