Я приникла к стеклу, наблюдаю, как падает за окном снег; слышен щелчок зажигалки, Линда затягивается и протяжно выдыхает.

Оглядываюсь на маму, не сомневаясь в ее реакции.

Дедушка выкуривал по три пачки в день и бросил, только когда ему удалили половину легкого. Мама сказала, что после операции он смягчился. «Сейчас и не скажешь, а до того характер у него был не сахар. Чуть что – впадал в ярость, стоило задеть его самолюбие. Ты немного на него похожа…»

Сомнительный комплимент.

– Курение убивает, – с укором сказала она Линде.

– Всем когда-то умирать, Эми, – не смутилась та и выпустила ровное колечко дыма.

– Ты как Риццо из «Бриолина»[12], – отметила я.

– Нечем восхищаться, – осадила меня мама. – Видела бы ты ее легкие.

Линда хмыкнула и покачала головой.

– Занятное настроение у тебя сегодня, Амелия-Роуз.

– Прости. Это все из-за Мэтти. И погоды. Из-за снегопада Софи уже неделю не ходит в школу.

Я подышала на стекло и нарисовала улыбающуюся рожицу. Сказала маме, что, по мне, так все отлично.

– Попроси маму сходить на Парламент-Хилл покататься на санках.

– Пойдем, мам?

– Когда погода наладится.

– Говорят, так холодно не было с начала века, – вставила ее подруга, умудряясь оставаться по обе стороны баррикад.

– По всей стране жизнь остановилась. Что не так с британцами? Им известно, что существуют снегоуборщики?

– Покатаемся на санках, согреемся… – Я перевела разговор в интересное мне русло.

– Нет, Софи.

– Линда права. У тебя ужасное настроение, – пробубнила я.