Я останавливаюсь как вкопанная, чтобы не врезаться по инерции в бампер наглой машины. Очень знакомой наглой машины… Это же… Это же пятнажка Леши! Моего жениха. Бывшего.

Водительская дверь открывается и оттуда вылезает блондин среднего роста. Тут же подается ко мне, старается приобнять за талию.

— Малыш, привет! — начинает он нагло улыбаться мне в лицо.

В нос тут же бьет его противный, чужой запах. От Леши пахнет чесноком, и ком снова подступает к горлу. В который раз за этот день.

— Не трогай меня! — делаю я шаг назад, и выставляю вперед руку. Второй же закрываю живот, словно пытаюсь защитить ребенка от опасности.

— Малыш, ну что ты как еж щетинишься? Давай, садись в машину! Быстро!

В светлых глазах Леши ни капли сожаления. Он изменил мне с нашей общей знакомой. В тот день я закрывала квартальный отчет, задерживалась допоздна. Леша сказал, что не сможет заехать за мной. Конечно, ведь в тот вечер, как и в другие, когда меня не было дома, он приводил в квартиру посторонних девушек. В общем, я застукала его, прямо голышом, во время жаркого соития.

Знакомая в спешке покинула квартиру, а Леша начал вести себя как настоящий мудак. Обвинил меня во всех смертных грехах: и в моей нищете, и что я жила в его квартире, и что я была отвратительной хозяйкой, готовила блевотные борщи, плохо убиралась и халтурила во время глажки его драгоценных рубашек. В общем, с больной головы на здоровую все дерьмо вылил.

Я же собрала вещи, созвонилась с Маришкой, моей единственной подругой, и уехала к ней. А после случилось это чудовищное недоразумение на работе, и корпоратив…

— Малыш, я простил тебя, давай возвращайся ко мне! — вновь хватает меня за локоть Алексей.

Больно, зараза, делает. Сейчас синяк оставит.

— Отпусти! Я не вернусь ни за что на свете! — почти кричу.

— Что ты орешь, как потерпевшая? — шипит на меня бывший парень. — Кому ты нужна будешь, дура косорукая!

— Сам, идиот! Я сейчас закричу! — дергаюсь назад, чтобы вырваться из лап бывшего, но натыкаюсь на преграду.

По ощущениям это — бетонная стена. В нос тут же бьет запах терпкого мужского одеколона. Такой запах исходит только от одного человека. И от осознания этого мое тело покрывается мурашками.

Оборачиваюсь. Михаил Воронов прожигает меня черным взглядом насквозь. Низ живота моментально скручивает в тугую спираль от страха. Если Лешу я просто презираю, то Михаила Захаровича боюсь до трясучки. Ему не надо орать, или дергать меня за руки. После той ночи достаточно одного его присутствия, чтобы мои поджилки тряслись от страха.

Застываю в непонимании. Точно загипнотизированный опытным удавом глупый кролик. Мозг вопит о побеге, сердце сейчас вырвется наружу. А вот тело мое одеревеневшее, не может даже шелохнуться. Какие там движения! Я даже новую порцию воздуха глотнуть не могу.

Воронов же, просто переводит горячий взгляд с меня на Лешу и… проходит мимо, с выпрямленной какой-то злой спиной, чеканя шаг, точно на параде.

Я лишь гляжу в след его развивающемуся от ветра пальто. Да понемногу пускаю в легкие шлейф аромата его парфюма, что тянется за хозяином невидимой нитью. Воронов садится в роскошную черную бэху последней модели, полностью тонированную, так что невозможно разглядеть, что творится в машине и… уезжает!

Просто уезжает.