Так что он не особо расстроил меня. Наоборот, мне непременно захотелось создать именно такой артефакт.

–Ты мне покажешь, как создаешь артефакт? – я так разволновалась, что перешла на ты.

– Конечно, если ты хочешь. Но не здесь, дома. Там у меня мастерская. Это же домик для отдыха, летний. Здесь я ни когда не работал.

На этом мы разошлись. Я побежала готовить ужин, а отец продолжил возиться с артефактами. Мне было интересно узнать, что именно он с ними делает, но для человека, не понимающего в их создании и работе ничего, это будет трудно понять.

На пороге я столкнулась с Дронером. А меня так потряхивало от нетерпения, что я позвала его с собой на кухню.

–Чего без дела стоять и смотреть. Хоть помогать будете.

Дронер ничего не ответил, но пошел за мной. И не понять согласился помочь или просто проигнорировал.

–Можете принести овощи из кладовки? – обратилась я нему.

Он просто смотрел на меня какое-то время, а потом шумно вздохнул и кивнул. Я ему перечислила необходимое, и началась работа. Нет, я не привлекала его к самой готовке, но в этот раз сервировал стол именно он.

–Вы давно этим занимаетесь? Ну, работаете наблюдателем? – когда рядом есть живой человек, сложно молчать. Или это у меня передоз молчания за полтора года?

–Я не работаю наблюдателем. Просто так получилось. Назначили.

Больше он на мои вопросы не отвечал. Ну что ж, человек хочет держать дистанцию и это его право.

За ужином я все-таки спросила отца, что там с артефактами. Оказалось, что все в порядке. Перед моим заключением все артефакты в доме и в саду зарядили так, чтобы на весь срок хватило. Но чем чаще артефакт используется, тем быстрее разряжается. И никто не мог гарантировать, что какой-то не разрядится раньше времени. На этом месте я вспомнила про артефакт для мойки в кухни.

Я хотела было рассказать, но во время осеклась. Ведь ели так, то получается настоящая Лауретта его разрядила. И что она с ним делала, я понятия не имею, а об этом меня точно спросят. Вот и промолчала. Почему не сказал Дронер, другой вопрос.

Отец рассказал то, что я и так знала из книг, но слушать его все равно было интересно. Когда он говорил об артефактах, его взгляд менялся. Чувствуется, что они его страсть.

После ужина я не стала себе изменять и направилась в музыкальную комнату. Но я впервые не знала, что играть. Вроде бы настроение хорошее, надо сыграть что-то веселое, но попса моего мира здесь не принята, а меня могут услышать.

Решила спеть что-то из их песен. Да, в библиотеке имелся сборник песен, его я выучила за это время. Но все их песни были лирическими, а сейчас мне хотелось динамики.

В итоге я запела песни Виктора Цоя. И начала с кукушки. А на песне “Мы ждем перемен” заметила слушателей.

–Интересная песня. Необычная, – проговорил отец из двери. А Дронер ничего не сказал, только смотрел как-то очень пристально. Не считает же он песни нарушением закона?

И сначала мне захотелось ему объяснить, но что я ему скажу? Правду? Смешно. Поэтому я промолчала. Желание петь исчезло.