В нас начали прицельно стрелять, а мы – отвечать, расходуя последние патроны. Мы стреляли реже и реже. Нападавшие, поняв это, осмелели и стали подбираться ближе. Их тёмные силуэты уже различались впереди. Но патроны закончились. Это конец.

Чёрные люди находились всего в нескольких метрах. На поясе одного не умолкала рация.

Внезапно в спины нападающим открыли кинжальный огонь. Их кто-то обошёл.

– Аллах Акбар! – перемежалось с выстрелами.

Арабы ненавидели чёрных и белых. Какая разница, кто нас убьёт?

Анжела, на удивление, не срывалась в истерику. Она положила оружие на землю и посмотрела на свой кулак. Сквозь пальцы белел небольшой предмет.

Я выглянул наружу. Арабы добивали врагов. Ещё живым перерезали горла. Слышался страшный животный хрип жертв.

Скоро египтяне прочешут окрестность и найдут нас. Их голоса уже слышались отовсюду. Они стягивались к нам. Мы ясно понимали это.

– Что там? – тихо спросил я.

Она разжала кулак. В луче лунного света показалась таблетка.

– Цианистый калий. Я берегла для себя. Одна. Но хватит на обоих.

Она аккуратно раздавила препарат острой железкой, попавшейся под руку. Протянула мне. Стало ясно, что она не простой человек. Скорее всего, сотрудник специальной службы или наёмник «особого» профиля. А то, что она разделила таблетку поровну… означало, что даже в аду есть понятие чести. Или заменитель сострадания.

– Зачем? – спросил я.

– Боли не будет. Пусть всё закончится.

Я не спешил брать таблетку.

– Зачем?

– Не могу… одна, – созналась она. – В одиночку. Мне страшно. Сделаем это вместе. Давай, убьём себя вместе.

Я потянулся к её руке.

– Не нужно бороться. Это бессмысленно, – шептала она. – Боль рождает боль. Пусть она закончится.

Едва я коснулся таблетки, как раздался близкий выстрел. Пуля попала в её ладонь. Арабы бросились на нас сверху. Скрутили визжащую Анжелу. На мою голову обрушился резкий удар. Вероятно, прикладом. Я попытался встать. Но несколько человек прочно удерживали тело. Перед глазами возник силуэт человека с длинным ножом.