– Ты не меньше меня знаком с их методами. Друг мой, ты и вправду думаешь, что твоя книга о возможном новом папе дарует тебе прощение церкви и свободу? Что, если твои надежды не оправдаются?

– Каждый, возле кого стоит вооруженная богиня мудрости, не должен считать себя беззащитным, Сет, если речь идет о том, чтобы мудростью и терпением победить то, что посылает мне судьба, – задумчиво произнес итальянец.

– Думаю, не важно, кто сидит на троне, от тебя всё равно потребуют отказаться от твоих убеждений.

– Я от своих слов не отрекусь и от истины не откажусь. Если хотя бы одна душа задумается о моих словах, значит, я уже прожил жизнь не зря.

– Не время еще для Новой философии, мир не поймет, и мы потеряем тебя навсегда!

– Я вернусь на эту землю вновь и закончу свои истории так или иначе. Реликвия должна быть найдена, иначе как еще твои потомки узнают, что настала пора действовать?

– Что, если ты погибнешь, так и не отыскав ее? – изумрудные глаза египтянина впились в лицо философа.

– Я, как и ты, помню слова прорицателя. Я найду ее для тебя, для тех, кто будет после нас. У нас еще есть время.

– Почему ты так уверен?

– Ты не поверишь, но за каждым твоим явлением для меня следовало открытие.

– Мне жаль, что я обрекаю тебя на раннюю смерть.

– Мы оба знаем, что это наша общая судьба. Ты приносишь нечитаемые карты, а я их читаю. Меня это устраивает.

Зал стал потихоньку наполняться читателями, и двое шепчущихся людей привлекали любопытствующие взгляды.

– Расстанемся на этом, – сказал Сет. – Я найду тебя позже.

– Береги себя, друг мой, – кивнул Бруно.

Ассасин из рода Фэро тенью скользнул мимо книжных полок и незамеченным покинул библиотеку. Джордано с минуту постоял у манускриптов, без интереса разглядывая их названия, затем вышел в зал, но тут же остановился, будто осознав что-то важное. Итальянец спешно вернулся к стеллажам и вынул один из свернутых манускриптов, выделявшихся цветом и замысловатой печатью на внешней стороне, встреченной Бруно лишь однажды. Развернув свиток и пробежав глазами по тексту, он открыл рот от удивления и какое-то время не мог даже вздохнуть.

– Боже… – выдохнул он, – это же… – Джордано глянул по сторонам. – Сет! Твой дар оставлять меня наедине с истиной поистине велик!

Философ осекся – кто-то из читателей недовольно ругнулся, попросил замолчать и не мешать чтению. Бруно молча убрал манускрипт под кафтан и, убедившись, что никому нет до него дела, покинул библиотеку. Ему не терпелось подробнее изучить свиток у себя дома.

Выходя на улицу и прижимая к груди манускрипт неизвестного автора, он никак не мог поверить, что не замечал его раньше.

– Неужели Сет нашел ее? – шептал себе под нос Джордано. – Но у кого, хотел бы я знать, она хранилась всё это время? Боже! Сколько вопросов! – Сердце философа бешено колотилось от предвкушения открытий.