– Да хрен с ними, с делами этими, с очисткой Земли, со слизнями. Нет, честно, хрен с ними. Просто, батя, ты мне очень нужен…
Искусственное дыхание. Надо сделать искусственное дыхание! Дан дышал в рот отцу и массировал грудную клетку.
– Он мертв, – голос Мариши прорвался через защитный барьер. – Ему не помочь. Твой отец мертв. Он погиб, спасая Москву от нашествия зомбаков. Он погиб как герой.
– Нет! Ему можно помочь… – Данила еще что-то говорил, уже зная, что ничего не может сделать для отца. Ни-че-го. Потому что отца больше нет.
Гурбан присел рядом, закрыл глаза Сташеву-старшему.
– Лучше сразу, – сказал, – потом вообще не закроются. А так хоть по-людски. Может, схоронить получится…
Командир кивнул Марише, типа ты знаешь, что делать, действуй.
Мариша взяла Дана за руку, принялась что-то говорить, быстро-быстро говорить, много-много. Данила ни слова не понимал, он завороженно следил за движением ее губ, за мимикой красивого лица… А у бати лицо теперь неподвижное. Батя погиб. И теперь можно плакать. Дан хотел плакать навзрыд, но не мог, будто кто-то перекрыл плотиной его слезные железы.
– …ничего уже не изменить, – услышал он издалека голос Мариши, а потом звук выкрутили на максимум, Дану даже пришлось схватиться за уши, чтобы не оглохнуть. – Надо жить дальше.
Жить дальше… жить… дальше…
Данила кивнул. Это уж точно – надо. И дальше некуда. Вся его жизнь – вопреки всему. Вопреки тому, что мир ему достался гадостный, полный опасностей и боли. Вопреки тому, что мать слишком много курила и убила себя этим. Вопреки тому, что не стало отца…
– Пока мы дышим – мы сражаемся, – сказал рядом Гурбан.
– Ага, – кивнул Дан и отвернулся.
Плотину на его глазах наконец-то прорвало.
*
Выстрелы сливались в один навязчивый грохот, который лез в уши, забирался в голову и заполнял ее всю, без остатка. Ярко сверкнула вспышка слева от Спасской башни. Посыпались обломки кирпичей. Целый сектор древней стены заволокло дымом.
– Ну что ж, приступим, – сказала Ксю сама себе просто потому, что с умным человеком всегда приятно общаться, особенно если этот умный человек – блондинка.
Она только-только собралась выяснить, что же напихали в усилитель, когда диод на его боку вдруг замерцал. Ксю это не столько обрадовало, сколько удивило. Надо же, прибор уцелел после автоматной очереди практически в упор, кто бы мог подумать… И еще один сигнал? Профессор не справился с первого раза? Или как-то догадался, что все пошло не по плану?
На Красную площадь входили нестройной колонной зомбаки. Грязные, окровавленные, потерявшие оружие, но полные решимости убить каждого человека, который посмеет оказаться у них на пути.
«Однако не судьба разобрать усилитель», – подумала Ксю. И протянула руку к тумблерам.