«Алан Скурбатый. Станет ли он меня вообще слушать», — подумывал я про себя, всматриваясь в листик бумаги с координатами его офиса, — «Он — лицо, представляющее интересы уже Организации Объединенных Наций, но получится ли к нему достучаться».

Набрав его номер со стационарного телефона, слышу гудки. Послышался женский голос:

— Представительство ООН по защите прав человека слушает вас. Алло.

— Извините пожалуйста, могу ли я поговорить с Аланом Скурбатым? — сказал я неуверенно.

— Да, он сейчас у себя, как вас представить?

«Ну, вот и началось», — подумал я, — «Что ему скажет мое имя обычного гражданина, наверное, нужно представиться каким-то представителем чего-то. Ну, а как я потом ему смогу свою ложь объяснить: «Извините, мне пришлось вам солгать, чтобы с вами поговорить». Нет, лучше мне говорить все, как есть и ложь лишь породит недоверие ко всему мною сказанному».

— Мы не знакомы с ним, меня звать Павел Паныч, и мне очень сильно нужно с ним поговорить хотя бы в телефонном режиме. Разговор мой с ним непосредственно связан с правами человека в Украине.

— Я прошу вас, не кладите трубочку, я вас представлю и потом переключу вас на него.

Послышалась музыка вместо голоса девушки, я затаил дыхание. «Сейчас, наверное, прозвучит «он занят» и попрощаемся», — гонял я мысли в своей голове.

— Алло, я слушаю, говорите, — раздался мужской голос в телефонной трубке. Меня, конечно, это удивило.

— Я прошу извинения, это Алан Скурбатый? — решил лишний раз убедиться я.

— Да, это я, я слушаю вас!

— Я прошу извинения у вас, что беспокою, но мне очень важно с вами поговорить хотя бы в телефонном режиме. Прошу вас, найдите минуточку внимания для меня.

— Да, конечно, я вас внимательно слушаю.

— Я — бывший заключенный Алексеевской ИК-25, где мне довелось отбывать наказание сроком в 7 лет — с 2001 г. по 2007 г. На протяжении всего своего времени пребывания в АИК-25 мне пришлось поневоле стать очевидцем массового нарушения прав человека, связанного с пытками, унижением чести и достоинства. Конечно, и мне самому пришлось испытать на себе пытки и унижения. Но это не столь важно на сегодняшний день, поскольку меня больше беспокоит судьба тех осужденных, которые находятся еще там, в заключении. Ведь там практически каждый день кого-то избивают. Каждый день осужденные спят лишь по четыре часа, а все остальное время работают бесплатно в промышленной зоне. Я неоднократно обращался практически во все инстанции Украины, ко всем первым лицам нашего государства. Но все мои обращения направляются туда, где их просто никто не рассматривает. И мне приходят лишь одни отписки, что по моим обращениям нарушения не установлено.

Совсем недавно был в представительстве Омбудсмена, где встречался я с представителем, который даже не интересовался подробностями или деталями. Там я услышал лишь угрозы в свой адрес, что могу быть привлечен к уголовной ответственности за клевету. И судя по тому, что мне отказали в предложенной мной помощи в собирании свидетельских показаний осужденных, уже находящихся на воле, мне стало понятно, что Секретариат Уполномоченного ВРУ по правам человека не заинтересован в разоблачении. А значит, никто никакого расследования проводить не станет и в дальнейшем стоит лишь ожидать очередную отписку.

Я прошу вас найти время прочитать подробности, изложенные лично мной на бумаге для того, чтобы вы имели полное представление о масштабах преступлений, которые происходят в АИК-25. Лично я считаю, что это не нарушения прав человека, а преступление против человечности и требует заслуженного внимания.

— Да, конечно, вы сначала привозите материалы для того, чтобы мы оба имели представление о ситуации, а потом мы уже будем думать, что делать дальше. Вы привозите все по моему адресу и отдайте охране на выходе, а они передадут мне.

Это был первый человек в моей жизни, который, несмотря на свою высокую должность, завоевал мои симпатии. Я, конечно, уже на следующий день отвез ему материал, который уже был набран и распечатан на компьютере, и на следующий день мы уже созвонились с ним. Конечно, такая скорость его реакции удивила меня. Но, к большому сожалению, не все им сказанное понравилось мне. Нет, он сам тут не при чем, он просто разъяснил мне, на какой стадии представительство ООН имеет право вмешаться в ситуацию. И это может произойти лишь после того, когда я пройду все инстанции Украины, лишь когда у меня в наличии будут все ответы, тогда уже может вмешаться международная организация.

Да, это было для меня тупиком, и в то же время ответом. Не имеет значения ни для кого, прав ты или нет, существует определенный порядок обращений, и этот порядок нужно обязательно соблюдать. А то, что благодаря таким порядкам и существуют пытки, это не так уж и важно.