Глава 22. Михаил. Встреча

В кабинете с Анной душно, от волнения я не могу дышать, в голове постоянно бьет импульс – придурок! Что ты натворил…

Жена совсем близко, но вместе с тем, она настолько чужая и далекая, что становится страшно. Никогда прежде я не видел от Ани такого ледяного взгляда, безразличия, я бы даже сказал ненависти. Глаза прожигают меня насквозь, и я действительно теряюсь. Становится стыдно за все то, что я учинил.

- Умоляю, дай мне шанс, Аня!  Богом прошу, обдумай все, не лишай наших детей отца и семьи. Это все очень неправильно, не поддавайся эмоциям! - пытаюсь ее обнять, но на лице лишь презрение и холод.

Что же я наделал?

Как мог так бездумно себя вести, выбрать похоть, забить на бизнес, детей, жену.

Чего ради?

Ненависть - это все, что я испытываю к легкодоступной девке. Скулит теперь о своей любви, только мне это не нужно.  Кроме Ани я никого и ничего не хочу. Готов отказаться от Оли, поклясться в верности и до конца дней закрыть для себя вопрос с изменами. Только бы супруга выслушала меня и дала надежду на примирение.

- Анют, сжалься, каждый человек способен совершить в жизни проступок, - говорю осторожно, обдумывая, что же она видела о нас с Олей и чего нет. Не хочется взболтнуть лишнего и закопать себя еще глубже.

 - Хватит унижаться, - произносит брезгливо. - Я уже сказала - разговор окончен. Пожалеть тебя? Мне смешно, Михаил, а заодно противно от такой наглости. Те руки, которые ласкали твое тело, тот рот, который обслуживал твои желания, пусть и жалеют. Или с проблемами ты не пригодился своей единственной? - вижу ненависть в ее глазах — это убивает. Больно видеть Аню такой. - Все эти слова — любимая, ненаглядная, родная, ЕДИНСТВЕННАЯ ... это даже хуже того, что ты в ней побывал физически, - вижу,  как трясутся ее руки.

 - Пожалуйста, умоляю, выслушай, - пытаюсь до нее достучаться и объяснить свои мотивы.

- Пошел вон из моего кабинета. Считаю до трех или вызову охрану.

- Аня, я не прошу принимать мои проблемы с бизнесом, к черту это все, сейчас для меня работа на десятом месте, я создам кучу новых проектов и снова подниму их, и ты, и я, знаем об этом. Эти вопросы меня волнуют меньше всего. Нет ничего важнее того, что между нами, я не переживу развод, не смогу тебя потерять, - опускаюсь перед женой на колени. – Прошу, дай мне шанс.

- Миша, не устраивай цирк, мне не нужны твои преклонения, слезы или подвиги. Семьи больше нет и не будет. Шанса тоже. Жаль, что ты не услышал меня много лет назад и не понял, измена — это не то, что я готова прощать, даже безумно любя человека.

- Аня, ну что поделать, если уже все случилось? Да, я виноват. Черт подери виноват! Но семья — это двое. Семья — это муж и жена, почему ты не желаешь покопаться и в себе тоже? Сколько раз я просил оставить карьеру? Заняться домом, уделить мне время? Сколько? Для тебя самореализация изначально была важнее семейного уюта и тепла. Это ты приходила после работы домой никакая и не желала уделить мне и часа, потому что завтра дедлайн и снова бежать. Поговорить с мужем? Устала! Заняться любовью? Снова утомилась! Не помнишь? А я помню, Аня, тоже многое помню, знаю, что такое быть ненужным, ощущать себя банковским терминалом и пустым местом.

- Миша, но потом я осела дома! Занялась детьми и полностью посвятила себя семье, - возражает супруга.

- Правда? Не-е-е-ет, ты пошла в декрет и каждый божий день ныла, как ненавидишь быть дома, как тебя достал быт, как мечтаешь о работе и посиделках с девочками, как желаешь нанять полный дом прислуги и нянь, чтобы снова и опять заняться собой. СОБОЙ! Не мной и детьми, а собой. Тебе муж оказался нужен только тогда, когда потерял к тебе интерес, разве нет?