— «Ройвалк-2» к взлету готов.
— Взлет разрешаю. Задайте им там жару!
Два мощных двигателя «топаз» оглушительно взревели.
Наконец он почувствовал мотоцикл. Впереди показалась долина реки Хекс; он вышел из поворота, прибавил газу и ощутил радость от скорости. Впереди показался следующий поворот. Он снизил скорость, выбрал траекторию, повернул руль, наклонился и впервые не ощутил ни дискомфорта, ни страха — только гордость за одержанную маленькую победу, только радость от того, что овладел этой мощной силой. На выходе из поворота он прибавил газу, заранее сосредоточившись на следующем повороте. Впереди завиднелись чьи-то красные фонари — грузовик. Он вдруг вспомнил, что говорил инструктор на мотокурсах. Немножко адреналина не помешает. Сейчас от него потребуется чуть больше ловкости. Он переключил скорость, притормозил, обошел грузовик. Когда поднял голову, из-за горных вершин вышла луна, полная, яркая. И Тобела понял: у него все получится. Трудности остались позади, а впереди — дорога. Он прибавил газу. Вскоре показалась долина — в серебристом лунном свете она была похожа на волшебную страну.
Моника Клейнтьес сидела, ссутулившись, в кресле в гостиной в отцовском доме; на щеках блестели дорожки от слез. Напротив на краешке стула сидел Уильямс; и поза, и выражение его лица выражали участие.
— Мисс Клейнтьес, если бы речь шла о моем отце, я поступил бы точно так же, как вы. Вы совершили благородный поступок, — негромко сказал он. — Мы хотим поддержать вас.
Она кивнула и прикусила нижнюю губу, стиснув руки на коленях. За стеклами очков ее заплаканные глаза казались особенно большими.
— Нас интересуют только две подробности, способные пролить свет на ситуацию: во-первых, какие отношения связывают вашего отца и мистера Мпайипели? Во-вторых, какими сведениями он располагает?
— Я не знаю.
— Совсем не знаете? Даже не догадываетесь?
— Имена. Анкетные данные. Цифры. Какие-то сведения. Когда я спросила отца, что все это значит, он ответил: лучше мне не знать. По-моему… дело касается людей… — Взгляд Моники блуждал по фотографиям, черно-белым и цветным, которые висели на стенке, рядом с камином. На снимках были изображены разные люди.
— Каких людей? — Уильямс проследил за направлением ее взгляда и встал.
— Известных.
— А поточнее? — Он оглядел фотографии. Цветная семья на Трафальгарской площади: Джонни Клейнтьес, Моника, ей, наверное, лет пять, тогда ее ножки были полненькими и гладкими. Тогда они у нее еще
— Из АНК. Из руководства…
— Помните какие-нибудь фамилии?
На некоторых фото Клейнтьес был снят с теперешними членами правительства. На Красной площади, в Берлине — на фоне Берлинской стены. В Праге. Да уж, весьма характерные места для туризма во времена холодной войны.
— Он не говорил.
— Совсем ничего не говорил? — Уильямс посмотрел на свадебную фотографию Джонни Клейнтьеса. Мать Моники в белом; совсем не красавица, но гордая.
— Ничего.