По случайному совпадению, в то время я начинал работать в бюро ЦРУ в Париже.

Когда стало известно об участии Мпайипели в операции «Гарант», я запросил у берлинского отделения документы из архивов Штази, чтобы подтвердить подозрения 1984 года. Наши коллеги в Германии ответили через несколько часов, за что я им очень благодарен.

Данные Штази подтвердили, что Мпайипели/Умзингели и есть убийца Мариона Дорффлинга.

Я известил Лэнгли, и ответ на уровне заместителя директора гласил, что наша контора до сих пор заинтересована в сведении счетов. Для завершения операции из лондонского отделения присланы два специальных агента.

Пальцы Аллисон Хили быстро порхали по клавишам. Ее чувства выплескивались в словах, появляющихся на экране монитора:

«Беглый мотоциклист Тобела Мпайипели в годы холодной войны был безжалостным наемным убийцей КГБ. На его совести — смерть по меньшей мере пятнадцати человек.

По словам его давнего друга, бывшего полицейского, а ныне доктора психологии Затопека ван Гердена, Мпайипели был завербован Советами во время прохождения тренировочного курса для бойцов „Умконто ве сизве“ на территории бывшего СССР. В настоящее время ван Герден — штатный сотрудник отделения психологии Кейптаунского университета».

Она пробежала текст глазами, прежде чем продолжить. Ей больших трудов стоило не написать: «…давнего друга и полного придурка доктора Затопека ван Гердена».

«В эксклюзивном и откровенном интервью доктор ван Герден сообщил, что…»

Зазвонил телефон. Она сердито схватила трубку:

— Аллисон Хили.

На другом конце линии послышался голос ван Гердена:

— У тебя есть паспорт?

— Что?! — изумилась Аллисон.

— Паспорт у тебя есть?

— Ах ты, сволочь! — выругалась она.

— Что?

— Ты полный, совершенный, круглый придурок, — заявила Аллисон, не обращая внимания на то, что все сотрудники смотрят в ее сторону. Очевидно, она говорила слишком громко. Поэтому, схватив мобильник, она направилась к туалету. — Думаешь, можешь трахнуть меня и сбежать, как… как… — шепотом продолжала она.

— Ты злишься, потому что я не оставил записки?

— Мог бы и позвонить, ублюдок ты этакий! Что тебе стоило всего раз набрать мой номер? Разве трудно позвонить и сказать: спасибо, все было неплохо, но продолжения не будет? Все вы, мужчины, одинаковы. Вы такие трусы…