Анна сидела в патио с Исабель и пила ромашковый чай, завернутая в плед. Ее не трясло, она, на удивление самой себе, была спокойна как удав. Зато переживала мачеха.

— Мне так жаль, дорогая. Кто бы мог подумать, Фернандо — и так нехорошо себя поведёт. Вы сильно испугались?

— Да нет, не очень.

Судя по взглядам, бросаемым на неё Фернандо, боялся скорее он. И правильно делал.

Диего вышел из кабинета мрачный и позвал Анну прогуляться. Привёл по лестнице на пляж, помолчал.

— Я так обрадовался, когда этот паразит упомянул, что папа готов принять тебя в семью. Размечтался. Он просто решил подумать об этом! — Передразнил Диего интонации старшего Наварро. — Вроде как подождём до сентября, а там посмотрим.

Анна подошла сзади, прижалась щекой к его спине, обвивая талию руками.

— Посмотрим — это тоже неплохо. Точно лучше, чем «Русская путанка».

— Не смей повторять глупости, которые говорил этот козел! — Взвился Диего. Брата по имени он теперь тоже не называл, как и мачеху. — Никакая ты не путанка, и никто про тебя так не думает.

— Ты же сам просил одеться «как русская», забыл? И что это означало? Голо-шорты и мимо-юбка? И на кого я в этом становлюсь похожа?

— Прости.

Диего развернулся в ее объятиях и прижался подбородком к ее макушке. Рост позволял.

— Я вёл себя как последний кретин. Ты замечательная, умная, храбрая девочка. И никто не посмеет подойти ко мне, пока ты со мной, потому что ты ужасна в гневе, а еще потому что я, кажется, влюбился в тебя еще когда ты протаранила мою машину, и всем очевидно, что кроме тебя мне никто не нужен. Не надо больше притворяться, ладно?

Он замолчал, переводя дыхание после вдохновенной, хоть и запутанной тирады. Анна прижалась плотнее к его груди, скрывая счастливую улыбку и легкий румянец смущения.

Они долго стояли, обнявшись, пока Бланка не заорала на весь дом:

— Диего, кончай обниматься. Исабель надо с вами поговорить.

— Мы едем завтра на турнир по гольфу. — начала хозяйка дома, когда все собрались. — Это благотворительный турнир, Эстебан участвует каждый год, мы не можем его пропустить. Но я бы хотела, если ты, Анна, не против, в качестве некоего извинения — я понимаю, то что сделал Фернандо, непростительно, и если ты откажешься мы поймём…

Анна взяла женщину за руку, успокаивая. Та собралась с мыслями, благодарно сжав ее ладонь.

— Ты поедешь с нами? Мы взяли на себя смелость заказать тебе номер, но это ни к чему не обязывает…

— Конечно, я поеду. — Прервала ее мучения Анна.