И я ее прекрасно понимаю. Мне самой тоже было страшно, когда я поступала в универ. Но ничего, привыкла, прижилась. Нашла друзей.

— И что потом?

— Потом зайду в университет и поговорю с деканом лично. Есть у меня одна идея. Хочу вот разузнать, что да как.

Мама кивнула, но спрашивать дальше не стала. Положив руку на живот, она направилась к выходу. «Пойду отдохну, малыши», — и оставила нас с Соршей наедине.

Стоило Лизе выйти, как зазвонил мобильный клыкастой.

— Это Дрейк, — проговорила она с волнением и подняла трубку. — Алло. Да, привет. Собираюсь. Да, Дрейк, я решила поехать.

Чем больше они беседовали, тем больше мрачнел Сорша. Она отвернулась к окну, чтобы я не видела выражение ее лица, стала рисовать какие-то загогулины на запотевшем стекле.

И только, когда клыкастая шмыгнула носом, я поняла, она вот-вот расплачется. Но не смотря на слезы, голос у Сорши оставался ровным и спокойным. Уж не знаю, что ей там наговорил Князюшка, но вряд ли что-то приятное.

— Не кричи на меня, пожалуйста. Я тебя и так прекрасно слышу. Я и не говорила, что бросаю тебя… Ты меня вообще слушаешь? Мне кажется, что нет. Не слушаешь. Да. Да, спасибо за пожелание. И тебе удачи, — и отключила телефон.

Быстро смахнув слезы, повернулась ко мне, делающей вид, что мне жутко интересна обложка какой-то подвернувшейся под руку книги.

— Что такое? — спросила.

— Ничего… Просто Дрейк пожелал мне счастливой дороги, — потом сделала глубокий вдох. — Все хорошо, Лена. Помоги мне с вещами, пожалуйста.

**************

Дрейк раздраженно выдохнул и засунул телефон в карман. Откинулся на спинку дивана и, поймав на себе взгляд Демиана, резко поинтересовался.

— Чего тебе?

— Не груби моей сестре, вот что, — ответил тот. — Когда она уезжает?

— Завтра.

— Во сколько?

— Таких подробностей я не спрашивал, — огрызнулся Дрейк и потянулся к пульту от телевизора. Стал щелкать по каналам. — Вообще, звони ей сам и спрашивай, раз такой умный.

— И позвоню. Чего ты так бесишься? Сорша от тебя не на всю жизнь уезжает, а на год.