Однако недавние вычисления показали, что пыль и газ, выброшенные в результате падения на землю даже очень внушительного астероида, не смогли бы полностью заслонить солнечный свет, поэтому необходимо найти какое-то дополнительное объяснение гибели планктона (и множества других форм жизни). И в настоящий момент главным подозреваемым считается кислотный дождь[165].

Образование кислоты могло быть вызвано и падением метеорита, и извержениями вулканов, а когда кислота растворилась в поверхностных водах океана, уровень pH резко упал. Увеличение кислотности может по-разному влиять на живые организмы. Вода с низким уровнем pH может повреждать и деформировать раковины, но исследования воздействия повышенной кислотности на современных моллюсков показывают, что такие существа, как детеныши двустворчатых моллюсков, могут пережить легкие деформации раковин. А вот детеныши аммоноидов, вероятно, были менее крепкими[166].

Выживание детенышей аммоноидов зависело от их фрагмокона — крошечной раковины, наполненной газом, которая держала их на плаву. Стенки этой крошечной аммонителлы (размером с рисовое зернышко) были намного тоньше, чем раковина взрослого аммоноида. Тонкую раковину можно отрастить быстро, но с ней животное окажется уязвимым к среде, в которой внезапно повышается кислотность. Если повредить раковину, юный аммоноид утратит плавучесть и погрузится на глубину, покинув единственную среду обитания, к которой он приспособлен.

Детеныши наутилоидов тоже рождались с маленькими фрагмоконами, но повышение кислотности поверхностных вод, по-видимому, воздействовало на них гораздо меньше. Они на порядок крупнее детенышей аммоноидов и развиваются значительно медленнее, так что они могли просто переждать неприятные последствия падения метеорита. Как объясняет Пег Якобуччи, современный зародыш наутилуса «больше года растет в яйце: еще до того, как вылупиться, он становится таким крупным, что его раковина торчит из яйца!»[167]. Если период инкубации у древних наутилусов был столь же долгим, он мог помочь им преодолеть худший этап кризиса, а богатый питательными веществами желток яйца и большой размер вылупившихся детенышей дали им возможность странствовать и подбирать пищевые частицы даже в отсутствие планктона.

«Некоторые предполагали, что в те времена, когда океан был неблагоприятной средой, наутилиды могли долго расти благодаря запасам питательных веществ в желтке, а аммонитам приходилось полагаться на пищу, добытую из окружающей среды; может быть, именно поэтому наутилидам удалось выжить, — говорит Джослин Сесса. — Такое объяснение звучит весьма заманчиво»[168].

К сожалению, история Земли — не игра «Клуэдо», и у нас нет конверта, который можно вскрыть и проверить гипотезу о том, что аммоноидов уничтожил Мистер Астероид в Меловой Комнате с Повышенной Кислотностью. Земля не дает нам четкого ответа «да» или «нет», а предлагает множество подсказок, если мы готовы их искать. Всегда будут появляться новые окаменелости, новые методы сканирования или статистического анализа, и каждое последующее открытие позволит нам заново проверить свои предположения. Некоторые гипотезы — например, о громадном астероиде, упавшем на Землю в конце мелового периода, казавшаяся ранее оторванной от реальности, — набрали столько подтверждающих доказательств, что сейчас практически неоспоримы.

Другие гипотезы, вроде той, что осьминоги — это голые аммоноиды, и сейчас кажутся несколько притянутыми за уши.

Выдавая желаемое за действительное

Наверное, каждый из нас когда-нибудь мечтал о том, чтобы динозавры дожили до наших дней и мы могли с восторгом ими любоваться. Хотя в ближайшее время мы едва ли увидим буквальное воплощение «Парка юрского периода», можно найти утешение, восхищаясь великолепием современного пернатого мира, — не стоит забывать, что страусы, пингвины, зяблики и коршуны — это прямые потомки динозавров.

Некоторые ученые, зайдя, пожалуй, слишком далеко в своих надеждах, выдвинули идею, что и аммоноиды могут до сих пор существовать рядом с нами. Возможно ли, что сегодняшние осьминоги — от гиганта в океанариуме, впервые поразившего мое воображение, до двупятнистого малыша, жившего в аквариуме у меня в спальне, — это «голые аммоноиды», которым удалось пережить вымирание в конце мелового периода? Такое предположение впервые было выдвинуто еще в 1865 г. Позже, в 1922 г., Адольф Нэф, ученый-энциклопедист, специалист по головоногим, изложил эти идеи на бумаге[169]. А в 1996 г. к этой концепции вернулся израильский палеонтолог Зеэв Леви[170]. Но в целом палеонтологическое сообщество воспринимает ее с большим скепсисом.

Своим появлением эта идея обязана удивительной защитной оболочке, в которой вынашивает яйца самка аргонавта — одного из самых необычных современных осьминогов, обитающих в теплых водах тропических и субтропических океанов. Мы раньше уже встречались с самцами аргонавта — мелкими, сморщенными моллюсками с чрезвычайно увеличенными руками-гектокотилями, переносящими сперму. Эти руки породили некоторую путаницу в науке: название «гектокотили» им дали еще два века назад, когда посчитали их паразитическими червями. Самки аргонавтов тоже внесли свой вклад в эту путаницу с научными названиями. Ведь именно самок аргонавта когда-то называли наутилусами.

«Наутилус» означает «мореход»: самок этого вида осьминогов так назвали потому, что на двух руках у них имеются большие лопасти, похожие на паруса. В этом есть своя логика: первые наблюдатели, которые описывали этих созданий, предположили, что они ловят ветер в свои паруса и движутся по поверхности воды как маленькие лодочки.

Позже, когда наутилусами стали также называть более крупных головоногих с твердыми раковинами, которых находили повсюду в Индийском и Тихом океанах, различие между двумя видами животных подчеркнули прилагательными: бумажным наутилусом назвали осьминога с парусами на руках, а жемчужным, или камерным, наутилусом — собственно наутилуса (того, что с перламутровой раковиной). В последнее время, чтобы избежать путаницы, название «бумажный наутилус» стараются не употреблять, пользуясь вместо него научным названием этого маленького осьминога — Argonauta[171].

Рис. 6.1. Самка аргонавта при помощи рук строит себе «раковину», которая служит защитной оболочкой для яиц и поддерживает плавучесть

Julian Finn, Museums Victoria

«Бумажная» часть старого названия отражает хрупкость защитного футляра для яиц у самок аргонавтов. Форма этой выводковой камеры напоминает форму раковины аммоноидов, но ее полупрозрачные стенки намного тоньше, сквозь них даже видно тело моллюска. И это не настоящая раковина. Наутилусы выделяют вещества для своих раковин из раковинного мешка, и так же формируют свои гладиусы кальмары, а вот самки аргонавта выделяют вещества для выводковой камеры как Человек-паук, выстреливая ими из рук (за такое прекрасное сравнение нужно благодарить Кэтлин Риттербуш). Две широкие лопасти на руках самок не ловят ветер, подобно парусу, а производят материал для защитной оболочки, который используется и как передвижной дом, и как ясли. Оболочка камеры не прикрепляется к телу самки, так что она может вползать и выползать из нее, в отличие от современных наутилусов, которые погибают, если извлечь их из раковин.

Невзирая на такую свободу и полное отсутствие сифункула и септ, самка аргонавта конвергентно пришла к тому же, что и ее дальние родственники: для плавучести она приспособила закрученную раковину. Она отказалась от любых попыток выкачивать из нее воду — вместо этого самка попросту поднимается на поверхность океана и располагает раковину так, чтобы захватить пузырек воздуха. С пузырьком она активно плывет вниз, пока не достигает глубины нейтральной плавучести, и там занимается своими обычными делами[172].

Сходство между аргонавтами и аммоноидами поистине удивительно: это и форма раковины, и ее применение для поддержания плавучести, и даже то, что, по всей вероятности, некоторые аммоноиды могли, подобно современным аргонавтам, откладывать яйца в раковины.

Леви развил эту мысль не без помощи своего богатого воображения[173]. Он описал это так: отложив яйца в раковину, самка аммоноидов должна была умереть, предусмотрительно снабдив свое потомство едой — вылупившиеся из яиц детеныши могли какое-то время питаться телом матери. (Кормить отпрысков собственным телом — не такая уж большая редкость в животном мире: мы, млекопитающие, умудряемся выжить, передавая детям питательные вещества, вырабатываемые телом, а вот другие виды зачастую жертвуют собой.) Леви предположил, что в меловом периоде аргонавты эволюционировали из этих аммоноидов, они утратили собственные раковины и стали откладывать яйца в пустых раковинах других аммоноидов. Затем, по его гипотезе, они стали задействовать руки, чтобы чинить старые раковины или достраивать их. В какой-то момент аммоноиды вымерли, и аргонавты были вынуждены строить оболочки для яиц с нуля, по примеру аммоноидов.

Рис. 6.2. Palaeoctopus из позднего мелового периода был ярким представителем длинной родословной осьминогов