Он что, вообще стыд потерял?

— Слава, а не пошел бы ты? — задаю вопрос и тут же отключаюсь.

Я с ним не справлюсь, поэтому-то и сбегаю к Наде. Он всегда подавлял меня морально. Всегда во всем прав он и только он. Я, конечно, как мудрая женщина, никогда не перечила ему, подстраивалась под него. Потому что с самого начала так повелось. Но сегодня это был предел. Так нельзя поступать ни со мной, ни с моими чувствами. Тошнота подкатила к горлу. Я остановилась на обочине и выскочила из машины. Еле успела.

Да что же такое? Слезы опять потекли по щекам. Вытираю их тыльной стороной ладони. Сажусь за руль, врубаю музыку на всю, чтобы не слышать, как трезвонит телефон. Представила, что будет дальше.

— Да пусть сначала найдет, — говорю вслух.

До Нади остается километров двадцать. Вижу впереди придорожное кафе. Вина. Хочу напиться. Торможу. Внутри кафе все тихо, посетителей нормальных нет. Сидят одни забулдыги. Я, стараясь на них не смотреть, подхожу к стойке бара.

— Вечер добрый, — здоровается со мной приятной внешности женщина.

— И вам тоже, — отвечаю ей, а сама рассматриваю полку со спиртным.

— Может, подсказать? — спрашивает женщина.

— Подскажите, — соглашаюсь я. — Вино есть у вас хорошее?

Та рассматривает меня оценивающе.

— А сколько Вам надо?

Неужели по мне видно, что не одну? Потом вспоминаю, что у меня заплаканные глаза, возможно, с подтеками от туши.

— Две, — говорю я.

— Фэирвью Гоутс до Роум Ред потянете? — опять оценивающий взгляд по мне.

Достаю из клатча пять тысяч, кладу на стол.

— И в довесок к вину соберите что-нибудь вкусное, — прошу.

Через десять минут выхожу на улицу и сажусь в машину. На сиденье звонит оставленный мной телефон. Надя. Беру трубку.

— Ви, вы поругались со Славиком? — спрашивает она.

— Почти, приеду расскажу, — отвечаю ей. — Уже осталось немного.