Ещё секунду огромная туша медведицы стояла на четырёх лапах, но потом последовал предсмертный, стон и тварь завалилась вперёд, содрогаясь в конвульсии посреди собственной лужи крови.
Раскрыв глаза, Давид на дрожащих руках слез с шеи животного, и осмотрел её изрешечённое пулями тело. Многие литры крови толчками выплёскивались из многотонной туши, и Давид, стараясь не смотреть на раскуроченную морду медведицы, прихрамывая подошёл к немому охотнику и помог ему подняться на ноги.
— Да, ты же…, да я! Тфу мать твою. — Разразился высоко интеллектуальной речью Шрам. — Семёныч, где ты этого киборга выкопал? Да чтоб мне остаток жизни доброго табаку не курить! Да это же феномен!
— Ууу… оуу! — Радостно подтвердил немой охотник.
Давид улыбаясь вытер тыльной стороной ладони свой упревший лоб, и растерев кров медведицы по лицу стал похож на ходячего покойника. Внезапно вся радость от победы мигом пропало. Трое людей уставились на обезглавленное тело побратима по оружию. После продолжительной тишины Шрам сказал:
— Нельзя его оставлять здесь… Отнесём его в деревню, хотя бы похороним его по-человечески.
— Долго до деревни тянуть будем. Ему уже всё равно, а нам нет. Буря надвигается, ты ведь сам небо видел. Если начнём с ним заморачиваться в самый разгар попадём. — Сказал, как отрезал отчим.
— Уу… у, — замотал головой немой охотник и принялся прочёсывать пещеру в поисках оторванной головы брата.
— Уважить надо! — Шепнул Шрам отчиму. — Мужик то хороший был, нельзя же ведь так… на растерзание зверью оставлять.
Отчим недовольно скривился, и хотел было возразить, но в разговор вклинился Давид:
— Отнесём его к изгоям. Идти не далеко, там и похороним по-человечески. Заодно и бурю переждём.
— К изгоям? Ты хоть знаешь паря, что болтаешь? Они ведь даже не люди, а хрен пойми кто! Я с ними дел не имел, но старые люди сказывают…
— Шрам давай оставим эти басни детям, мы с тобой взрослые люди. Малой прав, с мёртвым телом мы в Ровное не поспеем, а времени у нас с ним и так осталось очень мало. Так что, пойдём к изгоям, авось пронесёт!
— Ууу… — подтвердил немой охотник, подымая на руки тело брата.
Поломавшись немного Шрам всё-таки выдавил из себя:
— Ладно, уговорили. И всё же, как по мне плохая это идея. Никогда не любил рассчитывать на авось.
Охотника с телом брата пустили вперёд. Здорово намучившись, протаскивая мёртвое тело по низкому туннелю. Давид покидал пещеру последним. Напоследок обернувшись, он заметил смазанный силуэт, тенью прильнувший к окровавленной туше медведицы.
Сжавши покрепче в своих мозолистых ладонях РПК, он приблизился к туше. К тому времени он остался один в пещере, только и было слышно, как отчим ударился головой об какой-то выступ и теперь безбожно матерился.
К туше медведицы прижался маленький, дрожащий от страха комок меха. Когда животное повернуло на него свою мордочку, герой смог рассмотреть уменьшенную копию медведицы. В отличии от свой мамаши, медвежонок имел серо бурый окрас. Пушистая шерсть полностью укрывала его, и лишь двое чёрных бусинок-глаз внимательно следили за человеком. Размерами зверёныш не превосходил живущего в убежище кота, разве что был в несколько раз толще.
— Уф… уф. — Среагировал зверёныш на протянутую руку героя, и угрожающе оскалил белые зубки.