Такому Леку Лия готова была верить. Цель стоила того, чтобы приглушить поселившееся в душе отвращение.

— Пусть реклама, — говорил между тем Лек. — Но нам это нужно. Если отмалчиваться и дальше, нас передавят, как жуков. Будем играть по правилам противника, использовать методы, понятные людям. Сделаем себя популярными. Напомним отчаявшимся, что мы сила. В Империи есть организации, разделяющие наши идеи. Они действуют мирными путями. Или не хотят связываться с нами, чтобы не привлекать к себе внимания. Нужно обратиться ко всем, заставить нас услышать. Если мы покажем, что у нас есть план, если сможем объединить усилия и настроить общественное мнение против Императора — у нас появится шанс.

Это звучало дико: ставить победу в борьбе за свободу в зависимость от удачной рекламной кампании.

Но они все уже были пьяны и не стали обсуждать этот скользкий момент.

Айн возмущался дальше: не хотел заигрывать с «императорскими прихлебателями».

— Вы еще недавно были такими же, — резонно заметил Лек.

— Никогда! — возразил Айн.

— Правда? И что же ты делал, чтобы обозначить свой протест? Прогуливал работу? Помогал торговать нелегальным товаром?

Лия могла бы сказать, что они зашли куда дальше: собирались помешать Империи заполучить данные по разработке катона. Но Лек был прав: они не мыслили свои действия за пределами Мармера. Не думали о том, что будет дальше.

— Почему ты не хочешь рассказать людям свою историю? — спросила Лия.

Лек горько усмехнулся.

— О нет. Только не слезная повесть о нелегкой судьбе богатенького раздолбая, у которого отняли все денежки. Мы обязательно обнародуем сведения о том, куда пошли средства, отнятые у бывшей знати. Но начать нужно не с этого. С истории простых людей. Хороших ребят, которые выживали, как могли. Не сдались, не растеряли человечности, ценили друг друга… Но этого оказалось недостаточно. Империи на все…

— Заткнись, пожалуйста, — попросила Лия; нужно было давно прервать этот бессмысленный разговор. — Сделаем, как нужно. Только сейчас — больше не говори этого…

Айн все еще был недоволен и больше мешал, чем помогал. Но тут появилась Нейра. Лия не помнила точно, когда именно это случилось. Она искала Лека, но Лие, уже здорово захмелевшей, хотелось думать, что она беспокоится за Айна. Лия против воли подумала о себе и о Вилте. Смогла бы она посмотреть на другого мужчину?

О чем подумал Лек, она не знала, но именно он вдруг заявил, что Айн и Нейра только мешают.

Вот потому Лия и проснулась в кабинете Лека. Хотя она по-прежнему не помнила, откуда взялись лишние бутылки.

Головная боль понемногу проходила. Лия оглядела себя, поправила мятую одежду.

— Когда ты хочешь запустить сообщение? — спросила она.

— Чем быстрее, тем лучше, — не задумываясь, Лек повторил слова, которые уже говорил ночью. — Мы ждали слишком долго. Прятались, бездействовали. Это уже стоило жизни многим из нас… Тьфу ты, я начинаю цитировать сообщение!

— У тебя неплохо получается. Да и тренировка не помешает. Хотя, ты же умеешь говорить вдохновляющие речи.