– Такое она вряд ли станет рассказывать, – хмыкнул он. – А то повторять начнут.
– Как тебе вообще в голову пришло?
– Разве в мифах по-другому было? – искренне изумился Пашка.
Дверь с грохотом распахнулась, и из аудитории вылетела Ленка со злющим раскрасневшимся лицом.
– Нельзя сдавать зачет без подготовки! – возмущалась она, даже не пытаясь понизить голос.
– Не сдала? – сочувственно поинтересовалась я.
– Конечно, нет!
– А Рябов?
– Пока отдувается, но шансов мало.
– Он со мной честно в читальном зале сидел, – припомнила я.
– Когда? – уставилась на меня подруга.
– Давно, еще в сентябре.
– Странно, я ничего не знала…
Я не успела удивиться, зачем ей об этом знать, как дверь снова открылась, выпуская не менее взбешенного Рябова. Его можно было ни о чем не спрашивать: плакала Юркина повышенная стипендия. Наши однокурсники, потихоньку подтягивавшиеся к аудитории, с опаской толпились в коридоре, не решаясь заходить внутрь. Напрасно они это делали – Одинокова наверняка злилась все сильнее, и шансы сдать зачет уменьшались с каждой минутой.
Впрочем, я уже смотрела на всю эту возню с искренним недоумением. Счастливые – их волнует банальная сдача зачета! Им предстоит в худшем случае пересдача, а не свидание с задержанным в изоляторе временного содержания. И как это меня угораздило вляпаться? Я же все и всегда старалась делать правильно…
Мы с Тороповым вышли с университетского двора, и я повернула по привычному маршруту к метро, но он потянул меня в сторону парковки:
– Я сегодня на машине.
Я не подала вида и осталась невозмутимой. На машине, значит, на машине. Как, действительно, я собралась ехать в загородный поселок своим ходом? Однако Пашка же ездит в универ. Впрочем, Максим говорил, что он обычно добирается из городской квартиры… Совсем недавно это было, а кажется, прошла целая вечность.
Торопов словно услышал мой невысказанный вопрос и пояснил:
– Можно на маршрутке от метро доехать, но очень долго получится.