Он имел в виду арки, похожие на ворота.

— Таких рядов в горах было множество. Они выглядели настолько неправильными, что смущали сознание. И казалось, что они меняют очертания.

— Что ты имеешь в виду под «неправильностью»?

— Я не оканчивал офицерской школы, но имею образование. И знаком с основами геометрии. Углы этих многоугольников не должны позволять сходиться сторонам, но они сходятся.

Похолодев, я вспомнил, как Максилла упоминал о «плохих» углах, а также вспомнил о маркировке на табличке из Дамаска.

— Мы следовали по этим рядам, проходя сквозь многоугольники. Экклезиарх и торговец вели нас. С нами был и еще один человек, напоминающий техножреца.

— Худощавый? С голубыми глазами?

— Да.

— Его зовут Малахит. Он принимал участие в выборе дороги?

— Да, они подчинились ему несколько раз. Наконец мы вышли на плато. Очень высокое, просторное место, окруженное неровными каменными глыбами. Это плато явно искусственное. Оно выложено гладкими камнями, которые…

Он попытался передать их форму с помощью указательных и больших пальцев, но потом пожал плечами и оставил это занятие.

— Другими невозможными многоугольниками?

Он нервно рассмеялся:

— Да. Плато было огромным. Мы ждали там. Солдаты сгруппировались по краю, а главная группа и техника в центре.

— А потом?

— Мы прождали несколько часов. Точнее сказать не смогу, потому что все наши хронометры остановились. Затем между ними завязалась какая-то ссора. Лорд Гло спорил с остальными. Мне показалось, что появился шанс. Я приказал своим людям готовиться. Нас было почти девяносто человек, все собрались и ждали возможности убежать. Все следили за переругивающимися руководителями. А когда тот огромный воин — да спасет меня Бог-Император! — начал орать, мы решили не медлить. Его рев нас окончательно достал. Мы ускользали с плато парами и тройками и убегали тем путем, которым пришли туда.

— Они быстро обнаружили ваш побег?

— Довольно быстро. И отправили за нами погоню. Остальное вам уже известно.

Я немного подождал, пока он приведет себя в порядок и соберет остатки своего отряда. В живых осталось около тридцати стрелков, все они были напуганы, а четверо еще и ранены. Эмос оказывал им посильную помощь.

Я обратился к солдатам: