— Чтобы осуществить подобный ритуал, нужно, чтобы многие обстоятельства сложились очень удачно, — я принялся загибать пальцы. — Во-первых, Род должен быть достаточно крепок, чтобы отозваться на такое обращение и переместить дух из одного пространства в другое. Во-вторых, это должен быть аристократический род — с должным количеством заслуг и влияния, чтобы его отпрыск смог освоиться в высшем свете. В-третьих, ритуал очень древний и позабытый — вам потребовалось бы сперва раскопать, как правильно его провести, — я подался вперед, не отрывая взгляда от отца. — Да еще и Петр очень удачно погиб. Подозрительно удачно.

— И к чему ты клонишь, Мишенька? — сухо проговорила бабушка.

— К тому, что все решали не вы. Не вашего масштаба хитрость. Говорите, кто вас науськал и помог.

Отец и бабушка переглянулись. По глазам Патриарха я видел, что он был готов кое-чем поделиться, но Кивернитея решительно замотала головой.

— Мишель, тебе еще рано об этом знать. Ты не до конца освоился в нашем мире, и подобное может нанести тебе лишь вред.

Ага, а отдавать меня на воспитание Корфу, бросать под танки в Аудиториуме, засовывать в самый эпицентр конфликта тайных обществ — все это так, прогулка в пансионате, блин?

Ну уж нет, после всего этого я заслуживал честности. И был готов добиваться ее любой ценой.

— Прошу, не заставляйте меня применять ментальные способности, — как можно спокойнее сказал я. — Да будет вам известно, я настолько понравился родовому источнику, что получил высочайший потенциал силы и был отмечен лично ректором Аудиториума как уникум, способный развиваться во всех специализациях. В том числе и в ментальной, она мне чудо как хорошо удается. Вы не сможете меня остановить, если я возьмусь за ваши головы. Я не хочу насилия, но если понадобится, прибегну к нему. Ради блага всей семьи.

— Миша, что ты такое говоришь? — разве что не заикаясь, прошептала Оля. — Не нужно…

— Как быстро Корф взял тебя в оборот, — проворчала бабушка и повернулась к отцу. — А ведь я предупреждала тебя, Коленька, что они попытаются на него повлиять. И вот что вышло — наш наследник настолько потерял страх, что смеет нам угрожать. Да еще и пользуется их шакальими методами! Merde!

Я улыбнулся.

— Вы сами меня создали. Теперь я хочу знать, зачем. И по чьему наказу. Прошу по-хорошему в последний раз.

Оля отпустила мою руку и боязливо отодвинулась к самому краю дивана. Отец не выдержал первым.

— Мы не знаем, зачем, — вздохнул он. — Более того, мы не знали, что выйдет. Просто делали то, что было нужно. Так, как написано в той книге. Там был подробный ритуал.

— Что за книга?

— Бабушка покажет выдержки из нее. И расскажет, как ее получила, — Патриарх уставился на Кивернитию. — Матушка, больше нет смысла скрывать. Лучше он узнает от нас, нежели это однажды станет неприятным сюрпризом.

Отец поднялся, подошел к письменному столу и выудил из нижнего ящика бутылку коньяка. Налил в два бокала. Один взял сам, второй подал бабушке. Пригубив напиток, Кивернития посмотрела на огонь и заговорила:

— Она явилась в тот же вечер, когда мы узнали о гибели Петра. На дорогом автомобиле, без визитной карточки. Вся в черном, но в очень дорогом и изысканном наряде. Ее лицо было скрыто плотной темной вуалью, но по голосу я поняла, что это дама средних лет.

— Она назвалась? — спросил я.

— Рея. Просто госпожа Рея. Возможно, это сокращение.