Я шагнул навстречу Константину, украдкой высматривая преследователя. Но когда Денисов оказался со мной, тот потерял к нам всякий интерес и спешно удалился вглубь парка.
А вот это было занимательно…
— Не оставайся один, ясно? — велел я и потащил Денисова к главной аллее. — Ни в коем случае.
— Понял.
Даже вопросов не задал. Либо ошарашен, либо слишком хорошо соображал.
— Мужика разглядел?
— Мельком. Похож на дворника. Рожа слегка пропитая…
Значит, скорее всего, просто слежка. Хотя могли и замаскировать в целях конспирации.
— Кажется, все несколько серьезнее, чем мне казалось изначально, — хмуро сказал Денисов и ускорил шаг.
— Савва Ильич, разрешите войти?
Мустафин оторвался от записей и, увидев меня, жестом пригласил меня внутрь.
— Вижу, вы не особенно торопились, ваше сиятельство.
— Панихида… Нужно было посетить.
— Закрой дверь.
Я послушался — плотно, до щелчка захлопнул створки и осторожно направился к столу куратора.
— Зачем вы меня вызывали, Савва Ильич?
Мустафин взглянул на меня как на идиота. В его глазах так и читалось: “А то ты не догадываешься?”
Нет, не догадывался. Потому что вариантов теперь была масса.
— Садись, Михаил.
Едва я опустился на неудобный жесткий стул, словно предназначенный для провинившихся студентов, Мустафин захлопнул папку с документами и потянулся к ящику стола. Достав оттуда еще одну стопку бумаг, он аккуратно разложил их и выудил один документ. Мельком взглянув на него, он положил его поверх прочих. Но мне не показал.