Строев с сожалением посмотрел на кучера и его хозяина, если ему не поверит этот шляхтич, придется обоих кончать, их спишут как жертв разбойничьего нападения — Вам будет трудно поверить, но мы офицеры не из этой армии, как впрочем и не из этого времени. Мы из далеких двухтысячных годов. И система армейских званий за это время существенно изменилась.

— Вы шутите!

— Никак нет! Я с моими бойцами особой офицерской роты непонятно каким образом переместился во времени и мы так же удивлены, как и вы. Скажу честно, я не знаю что с вами делать, любой другой просто свернул бы вам и вашему кучеру шеи, чтобы вы не выдали нашу тайну.

Войнило́вич печально вздохнул — Тимоха и так не в состоянии говорить, он немой от рождения, а я готов вам дать слово шляхтича, что я сохраню вашу тайну и не выдам ее даже священнику на исповеди. И не потому, что меня напугали ваши слова. Я и так перед вами, господа, в неоплатном долгу за спасение от разбойников и смерти я не боюсь. После смерти моего сына и болезни его сестры, которой пророчат не больше трех лет жизни, мне уже смерть не страшна, мне не для чего жить. Своей супруге я скажу, что у нас остановятся друзья, спасшие мою жизнь, прибывшие издалека и скрывающиеся от полиции. Кстати, может быть вы, господа, хотите перекусить? У меня в коляске корзина с едой.

Чуб быстро и ловко забрался на росший рядом дуб, решив вести наблюдение среди его ветвей, а Строев стянул с себя маскировочный костюм, удивив невольного собеседника обмундированием.

— Ваши мундиры из хитрой ткани построены, в лесу и без ваших страшилищ трудно будет обнаружить. А погоны какие несерьезные, даже и не разобрать толком что за чин такой.

Достав корзину, помещик кинул на траву плед и сел рядом с генералом из будущего. В корзине оказались соленое сало, круги кровяной колбасы, сыр, зелень, вареные яйца и жареная курица — Угощайтесь чем Бог послал!

Неожиданное появление двух фигур в таких же лохматых костюмах заставило помещика схватиться за сердце — Только расслабился, а тут опять кикиморы под боком. Как же тихо вы подкрадываетесь! Садитесь, поснедаете с нами.

Олеся как и муж избавилась от своего костюма — Здравия желаю! Полковник Строева Олеся Михайловна. Я сейчас займусь вашей рукой, как сообщил Хан, перелом закрытый и опасности не представляет.

— Очень приятно! Эдва́рд Анто́ний Леона́рд Войнило́вич к вашим услугам. Удивительно! Женщина полковник! — помещик покачал головой. Неужели в будущем не хватает мужчин, раз вы привлекаете для службы женский пол? И как я понимаю, полковник ваша супруга, господин генерал?

— Супруга, а еще она одна из лучших в нашей роте и по праву получила свои погоны.

Наложив гипс и подвесив руку больного на перевязь, Олеся развела руками — Готово, через три-четыре недели от перелома не останется и следа.

Войнилович поднялся и поклонился — Спасибо вам, мадам Строева! Господа! Позвольте вас и всех ваших офицеров, которые с вами оказались в моем времени, пригласить в мою усадьбу. Хотя моей семье принадлежат большие земельные владения в Новогрудском воеводстве, главным поместьем являются Савичи, принадлежавшие нам с семнадцатого века. Поверьте, вам у нас понравится, хотя мы живем и не во дворце, но наш особняк весьма недурен, в нем огромная библиотека. Наш особняк не просто дом, но и своего рода музей, где собраны картины, книги, документы, скульптуры и предметы интерьера с уникальной историей. После смерти моего отца я занялся организацией сельскохозяйственного труда на основе новейших достижений науки! Я вам все готов показать. Если вы мне откажете, то вы меня сильно обидите.

— Господин Войнилович! Я правильно понимаю, вот это село Савичи? — Строев ткнул пальцем в карту южнее Минска неподалеку от Клецка.

— Да, это оно! Я так понимаю, эта карта из будущего?

— Да, предлагаю вам следующие — вы направляетесь к себе в усадьбу, а мы ножками добираемся туда же дня через три-четыре. Нам будет нужна гражданская одежда, что бы не светить свое обмундирование. Поможете?

— Конечно! Сколько человек необходимо приодеть?

— Тридцать шесть. Не много для вашего бюджета?

— Однако! Такими силами можно многого добиться. Конечно же для меня эти траты сущая безделица. Даже и не заморачивайтесь. Когда доберетесь, мы с женой подумаем, как вас в нашем мире устроить.

— Легализовать! — поправил Строев.