Как идти к питомнику мы уже много раз обсудили. И на картах посмотрели маршрут, и обсудили разные варианты. В случае если мы подрежем где-нибудь транспорт, то была дорога подлиннее. Но прямо к месту и на машине. Ежели всё время пешком придётся чапать, то дорога есть покороче, но пешком… Да ещё и по всяким лестницам с крутыми ступеньками. К тому же нам нужен был не сам питомник, а научный институт изучения чего-то там очень научного… Как его искать никто из нас не знал. Но понадеявшись на русский «авось», мы уверенно топали вперёд… Но пешком…

Попадающийся нам на глаза транспорт, явно не готов был нести нас с ветерком за горизонт. Спущенные шины, следы пуль в районе моторного отсека и радиатора, да и просто сгоревшие корпуса бывших машин попадались часто… А вот автомобили в приличном состоянии отсутствовали как факт.

А чего ещё можно было ожидать на местности, где уже больше года идут бои местного значения с переменным успехом…

Странно, что нам не попадались навстречу никакие местные группы товарищей. Ни живые с пулемётами и автоматами, ни полуживые с клыками и когтями. Хотя, если говорить по чесноку, ни с теми, ни с другим встречаться не было абсолютно никакого желания.

Но это полное безлюдье было очень и очень странным. Ведь вчера в нас кто-то стрелял с берега… А сегодня никто не желает с нами познакомиться поближе.

Ничего полезного в этом городе практически не было. Сгоревшие, полусгоревшие и недогоревшие дома и магазины явно не хранили внутри себя никаких полезных нам ништяков. Полный армагеддец…

Забубнила рация:

— Берег! Я — Акула. Приём…

— Берег на связи.

— Как дела?

— Чисто. Пока тихо как в Раю. Только на Рай что-то совсем не похоже.

— Не засоряй эфир.

— Всё нормально, кэп! Идём дальше. Конец связи.

Вонь от свежих и несвежих трупов донёс до нас лёгкий ветерок, когда мы вошли под тень деревьев. На полусогнутой металлической трубе, что торчала рядом с тропой, все ещё висела такая же металлическая стрелка, с полустёртыми надписями.

— Верной дорогой идёте. Товарищи! — пошутил я, но шутка никому не зашла. Все были напряжены до предела. Слава богу, что никакого движения по-прежнему заметно не было. Но и это уже напрягало. Тропа то сужалась, то виляла. И это не прибавляло нам скорости движения, а наоборот замедляло…

Когда впереди показались разрушенные вольеры, то мы уже были на взводе… Но и тут у поломанных клеток с порванными металлическими сетками и погнутыми решётками ничего не происходило…

Одиноко, посредине круглой площадки, торчал памятник какой-то толстой обезьяне. Хорошо читалась надпись под ногами этого гамадрила: «Полиомиелит, желтая лихорадка, сыпной тиф, клещевой энцефалит, оспа, гепатит и многие другие болезни людей изучены с помощью опытов на обезьянах».

Ну, спасибо им за это, конечно… Ещё бы сейчас они нам немного помогли. А то как-то население уж больно быстро кончается.

* * *

Где-то немного левее и вдали стали слышны странные звуки. По крайней мере звуки были очень похожи на шум, издаваемый пьяной молодёжью в попытке доказать руками и ногами, что они сильнее колхозного забора…

Но весь шум проистекал именно из того места, куда нам очень надо было попасть. Хотя идти туда почему-то совсем не хотелось…